Татьяна Вирта - Физики и лирики - истории из жизни ученых и творческой интеллигенции

– Люша, как ты могла так рисковать, когда наблюдатели сидели в каждой канаве и под каждым кустом вокруг вашей дачи? – спрашиваю я Люшу, замирая от страха задним числом.

– Да я как-то не думала об опасности. Мне бы только на поезд не опоздать.

– Но за тобой мог тянуться длинный хвост?

– Ну, это самое простое правило конспирации: выскакиваешь из вагона метро в самую последнюю минуту – и до свидания! Они остались с носом!

– Но как тебе все это разрешали домашние?

– А я их в свои дела не посвящала.

– Они тоже рисковали, приглашая Солженицына к себе на дачу…

– А как же Шостакович?! Ведь Дмитрий Дмитриевич не боялся принимать у себя на даче в Жуковке опального Ростроповича.

Что ей на это можно было возразить? Приходилось признать печальную истину – у нас много сочувствующих, но героев единицы.

Мы все, переделкинские друзья Люши, были счастливы, получив известие о присуждении ей «Литературной премии Александра Солженицына». Это произошло 25 февраля 2011 года.

«Елене Цезаревне Чуковской

за подвижнический труд по сохранению и изданию богатейшего наследия семьи Чуковских; за отважную помощь отечественной литературе в тяжелые и опасные моменты ее истории».

В нашем обиходе нередко употребляется расхожая фраза о том, что «награда нашла своего героя», – в случае с Люшей это именно так. А, ведь, сколько было тех, кого забыли, задвинули, обошли стороной, вычеркнули из списков в связи с каким-нибудь нежелательным фактом биографии.

Итак, Елена Цезаревна стала лауреатом премии им. Солженицына и получила возможность издать книгу своих литературных произведений.

– Я вся в мыле! – звонит мне Люша по телефону. – Никаких романов и повестей, как ты знаешь, я не писала, а можно опубликовать солидный том листов на 30. Так вот сейчас я занята подбором писем, статей и всякого литературоведения, чтобы натянуть объем. Но обедать мы с тобой все равно пойдем.

В последнее время мы с Люшей нередко посещали с этой целью какой-нибудь близлежащий от нее ресторанчик.

– По-моему, «Чукоккала и около» для моей «нетленки» – самое подходящее название! Как ты думаешь?

И вот он лежит передо мной, толстый том «Чукоккалы и около» – это собрание трудов Елены Цезаревны Чуковской представляет собой яркое свидетельство того, что в советские времена она постоянно находилась на передовой, под обстрелом, вела затяжные бои с государственной машиной подавления любых видов инакомыслия, касалось ли это сказок К.И. Чуковского или прозаических вещей Л.К. Чуковской.

Люша бесстрашно кидается в атаку, доказывая необходимость публикации произведений своей Матери и Деда, неустанно пишет обращения в издательства и редакции. Ходит по инстанциям, обивает пороги начальства, ответственного за идейную безупречность нашей литературной продукции. Порой эта борьба затягивается на десятилетия, как это было с «Чукоккалой» К.И. Чуковского.

«Издание альманаха тянулось пятнадцать лет, рукопись была сдана в издательство весною 1966 го– да», – пишет Е.Ц. Чуковская в «Мемуаре о “Чу -коккале”».

Однако, выход в свет альманаха беспрерывно затягивается, и Корней Иванович высказывает свое знаменитое пророчество в ответ на запрос одного читателя, интересующегося: «Где можно приобрести вашу книгу?»:

«Издательство “Искусство”… так загромождено очередной работой, что трудиться над “Чукоккалой” ему приходится лишь урывками. При таких темпах “Чукоккала” выйдет лишь в 1979 году, до которого я едва ли доживу. Как видите, все обстоит благополучно».

Юмор никогда не изменял Корнею Ивановичу. Его пророчество исполнилось в точности, как он сказал. Самое печальное заключается в том, что относительно сроков своей жизни он тоже не ошибся, – Корней Иванович скончался в 1969 году, а в 1965 году он подарил все права на свое любимое детище внучке Люше.

«Отныне это ее полная собственность, и она может делать с ним, с альманахом, все, что заблагорассудится ей. Корней Чуковский, 4 октября 1965 г. Переделкино».

Так что дальнейшую борьбу за выход в свет альманаха Люша вела уже в одиночестве, без поддержки Деда.

Наконец, «Чукоккала» была опубликована именно в тот год, который был назначен ей для выхода в свет Корнеем Ивановичем. Днем 16 марта 1979 года Люше позвонили из издательства «Искусство» и сообщили, что из типографии пришел сигнальный экземпляр «Чукоккалы».

«Я тотчас помчалась, – пишет Люша в своем дневнике. – Лежит на столе толстая, нарядная, нахальная книжка. В комнате сидел Женя (Евгений Евгеньевич Смирнов, художник), смотрел книгу. Говорил, каким был молодым, когда делал макет 15 лет назад. Бессмысленно восклицал…»