Борис Черных - Шалва Амонашвили и его друзья в провинции

Я всегда 9 мая, с бабушкой, мамой и папой хожу на площадь Победы, посмотреть на парад, постоять около вечного огня и вспомнить тех, кто отдал жизнь за нашу родину.

Рядом с площадью Победы находится самое красивое здание нашего города, а может и всего Дальнего Востока, старинный магазин купца Ивана Чурина, теперь здесь Центр эстетического воспитания. Этот дом и Триумфальная арка, наверное, были ровесниками. Видели одних и тех же жителей города, которые работали или прогуливались по этим местам.

Мне нравится ходить-бродить по набережной и смотреть на Китай. Наша набережная тоже как памятник.

Когда шла война с Японией, в 1945 году, и японцы напали на китайскую землю, наши баржи с продовольствием, медикаментами, оружием и солдатами переправились через Амур с этой самой набережной, на помощь Китаю. На набережной стоит памятник тем событиям – бронекатер, он участвовал в боевой операции. Патрулировал границу и выполнял некоторые задачи минного тральщика. Я люблю полазить по его героическому корпусу, постоять на вышке, как бы стать на время его капитаном.

В 1945 году погиб в Японской войне, в Порт-Артуре, мой родной дядя Вадим, на фронт он ушел тоже с этой набережной. Погиб не в бою, а по неосторожности нетрезвого командира, машина, в которой он ехал, упала со скалы вниз.

Я знаю наш город и его историю. И, надеюсь, что если уеду когда-нибудь отсюда, то не забуду набережную, арку, памятник Муравьеву-Амурскому и деревенскую улочку, по которой я иду в мою школу.

Внимание! С 21 сентября в гостях у «Нашего дома» Шалва Александрович Амонашвили Доктор психологии, профессор, почетный академик Российской Академии Образования, почетный профессор Тюменского государственного университета, Самарского и Челябинского Государственных педагогических университетов.

Руководитель Лаборатории гуманной педагогики при Московском городском Педагогическом университете, глава «Издательского дома Шалвы Амонашвили», научный руководитель экспериментальных школ № 1715 и № 200 (г. Москва) и № 38 (г. Санкт-Петербург).

Автор книг, переведенных на многие языки: «Педагогическая симфония», в трех книгах, «В школу с 6 лет», «Оценочная основа обучения», «Созидая человека», «Письма к дочери», «Размышления о гуманной педагогике», «Школа жизни» и другие.

Один из педагогов-новаторов, провозгласивших Педагогику сотрудничества. Ведет широкую деятельность по утверждению идей гуманной педагогики – проводит семинары с учителями России и стран СНГ, готовит студентов, аспирантов. Совместно с академиком Д. Д. Зуевым издает 100-томную «Антологию Гуманной педагогики (издано 35 томов).

Родился в 1931 году в г. Тбилиси. Окончил востоковедческий факультет Тбилисского университета. В 60-70-х годах возглавлял массовый эксперимент в школах Грузии, имевший широкий отклик по всему миру в силу обоснования нового научного направления, которое обрело известность под названием «Гуманно-личностный подход к детям в образовательном процессе». Его система «Школа жизни» рекомендована Министерством образования РФ для применения на практике.

Из писем Н. Н. Пушкиной-Ланской к П. П. Ланскому.

«Наше наследие», № 3,1990 г.

…А теперь я возвращаюсь к твоему письму, к тому, где ты пишешь о моих девушках. Ты очень строг, хотя твои рассуждения справедливы. Кокетство, которое я разрешила Мари, было самого невинного свойства, уверяю тебя, и относилось к человеку, который был вполне подходящей партией. Иначе я бы не разрешила этого, и в этом не было ничего компрометирующего, что могло бы внушить молодому человеку плохое мнение о ней. Что касается того, чтобы пристроить их, выдать замуж, то мы в этом отношении более благоразумны, чем ты думаешь. Я всецело полагаюсь на волю Божию, но разве было бы преступлением с моей стороны думать об их счастье. Нет сомнения, можно быть счастливой и не будучи замужем, но это значило бы пройти мимо своего призвания. Я не могла бы ей этого сказать. На днях мы долго разговаривали об этом, и я говорила для их блага, иногда даже против моего убеждения, о том, что ты мне пишешь в своем письме. Между прочим, я их готовила к мысли, что замужество не так просто делается и что нельзя на него смотреть как на игру и связывать это с мыслью о свободе. Говорила, что замужество – это серьезная обязанность, и надо быть очень осторожной в выборе. В конце концов можно быть счастливой, оставшись в девушках, хотя я этого не думаю. Нет ничего более печального, чем существование старой девы, которая должна довольствоваться любовью не к своим, а к чужим детям и создавать себе какие-то другие обязанности, а не те, которые предназначены природой ей самой. Ты мне называешь многих старых дев, но побывал ли ты в их сердце, знаешь ли ты, через сколько горьких разочарований они прошли и так ли они счастливы, как кажется. А ты сам помнишь ли, как ты был холостяком, – я называю холостяцкой жизнью тот период, когда ты был один после твоего страстного увлечения, – твое сердце было ли удовлетворено, не искало ли оно другой привязанности, и когда вы, ты и Фризенгоф, твердите мне обратное, скажу вам, что вы говорите вздор. Последний, не успел он овдоветь, как принял в качестве утешения любовь Александрины, и перспектива женитьбы на ней заставила его забыть всю свою горестную утрату. Союз двух сердец – величайшее счастье на земле, а вы хотите, чтобы молодые девушки не позволяли себе мечтать, значит, вы никогда не были молодыми и никогда не они сами когда-то чувствовали, и не прощают детям, когда они думают иначе, чем они сами. Не надо превращать мысль о замужестве в какую-то манию, и даже забывать о достоинстве и приличии, я такого мнения, но представьте им невинную надежду устроить свою судьбу– это никому не причинит зла.