Андрей Антипов - Лев Рохлин - Жизнь и смерть генерала.

Но управлять войсками в условиях полного контроля боевиков над связью было практически невозможно.

Тогда Рохлин приказал составить сценарий переговоров в эфире. По этому сценарию в эфир планировалось давать команды, которые должны были ввести противника в заблуждение. Командирам ставилась одна задача, а в эфир шло совсем другое. Командир 20-й гвардейской дивизии полковник Владимир Михайлов (звание генерал-майора получил после войны), сидя на командном пункте рядом с Рохлиным, выслушивал от него разносы за те или иные промахи по радио. И тут же отвечал, что он не может сделать этого, а будет действовать так-то и так-то.

Не время было веселиться, но те, кто наблюдал это представление, не могли сдержать улыбок.

И все же гранатометчики противника могли по звуку моторов техники определить ее нахождение и тут же появлялись там, где она начинала свое движение.

Рохлин воспользовался этой расторопностью боевиков по-своему. Он расставил снайперов и пулеметчиков на подступах к району, где приказал проимитировать движение колонны.

Бойцы заняли позиции. Взревели двигатели. Гранатометчики купились...

После ранения командира 74-й сибирской бригады полковника Аркадия Бахина Рохлин вызвал к себе его заместителя и командира первого батальона.

- Я поставил им задачу по удержанию важнейших объектов, - вспоминает он, - пообещал представить к наградам и вышестоящим должностям. В ответ замкомбрига заявляет, что готов уволиться, но командовать не будет. И тут же пишет рапорт. Предлагаю комбату: "Давай ты..." - "Нет, - отвечает, - я тоже отказываюсь".

Это был тяжелейший удар для меня, - продолжает Рохлин. - Сил и так не хватало. На учете был каждый взвод. А тут целая бригада осталась без управления...

Похоже, вся бригада держалась на авторитете раненого комбрига, человека немногословного, а потому одним казавшегося высокомерным, другим - застенчивым. Но теперь получалось, что Бахин незаменим.

Кадры пришлось искать у себя. А с кадрами дело обстояло так, что хуже некуда. Случайная мина унесла жизнь исполнявшего обязанности командира 33-го полка, начальника его штаба майора Игоря Корниенко (командир этого полка полковник Верещагин был ранен еще раньше), этой же миной были ранены командир 255-го полка полковник Сергей Рудской и заместитель командира 20-й дивизии полковник Николай Акимов. Мина разорвалась в тот момент, когда офицеры обсуждали план дальнейших действий.

- Я лишился лучших своих командиров, - говорит Рохлин. - Лучшие на войне всегда оказываются самыми уязвимыми... В разведбате, например, к тому времени выбило всех командиров рот.

Именно этот тяжелейший момент - гибель и ранение практически всего командного состава - позднее заставит генерала отбросить соображения благодарности, которые он, по идее, должен был испытывать к Грачеву, немало сделавшему лично для него и его семьи, предоставив квартиру в Москве, подняв на ноги лучших врачей и выделив самолет для доставки тяжелобольного Рохлина в столицу на операцию на сердце, пытаясь помочь в лечении его сына, делая все, чтобы найти способ как-то наградить генерала, повысить его в должности, звании и т. п.

- У меня нет никаких личных претензий к Павлу Сергеевичу, - скажет Рохлин после того, как его спросят, почему он так негативно относится к Грачеву и прикладывает столько сил для ухода того не только с поста министра, но и из армии вообще. - В личном плане у меня к нему может быть только чувство благодарности. Мало того, если бы я поддерживал его, то имел бы личные блага. Он всегда очень высоко оценивал мою работу. И не только в Чечне, но и до нее... Еще в Волгограде, после проверки корпуса, он заявил, что никогда прежде не видел такого уровня слаженности частей и их подготовки, такой высокой организации управления. Но именно его деятельность на посту министра обороны привела к развалу армии. Именно его руководство в Чечне привело к гибели и увечью тысяч людей, в том числе очень близких мне. Поэтому у меня небольшая свобода в выборе: либо я с теми, кому Грачев принес беду, либо с ним решаю свои личные проблемы...

... Рохлин направил в 74-ю бригаду своего заместителя по воспитательной работе полковника Виктора Скопенко. Направил не воспитывать кого-то, а командовать. Офицер, прошедший через Афганистан, Скопенко мало похож на детсадовскую воспитательницу. Смелый, решительный и очень инициативный офицер, он один из немногих, кто не терялся перед Рохлиным и позволял себе возражать ему, даже когда тот был в ярости.