Андрей Волос - Жизнь Изамбарда Брюнеля, как бы он рассказал ее сам

Проекты менялись. Первый – мост с одним пролетом длиной 255 футов, шестью пролетами по 105 футов и верхней конструкцией из сквозных деревянных арок. Второй – два пролета по 300 футов и два – по 200, с проходом для судов в 100 футов. Однако такая конструкция потребовала бы строительства трех пилонов на глубоководье.

Я решил строить один пилон, на который ложились бы концы двух пролетов шириной 465 футов каждый.

И я его построил.

Когда было проведено разведочное бурение и отрисованы профили дна и материковых пород, залегающих под ним, я укрепился во мнении, что трудностей будет не больше, чем в прежних проектах.

Возможно, я смотрел на вещи слишком оптимистично. Трудностей встретилось больше. Я не буду их описывать, поскольку принцип строительства опоры в целом был тот же, что использовался мной при возведении Чепстоуского моста. Правда, потребовалось множество модернизаций, ухищрений, расширения самого метода. И все же вдаваться в детали смысла нет – центральная опора Салташского моста, как во многих случаях, когда речь идет об инженерных сооружениях, скрыта от глаз и мало интересна тому, кто не является профессионалом, положившим большую часть жизни на сходные занятия.

Зато остальные части этого знаменитого моста в сочетании с прекрасным ландшафтом удивляют и восхищают каждого (так, во всяком случае, говорят), кто имеет счастье их увидеть.

Общая его длина составляет около 2200 футов. Он разделен на два больших пролета над рекой – каждый длиной 455 футов, и семнадцать боковых – от 70 до 90 футов, причем все они в целом расположены на крутом повороте пути.

Опоры боковых пролетов, а также два больших пилона, несущие на себе береговые оконечности главных ферм, сооружены из камня. Каменный центральный устой имеет 35 футов в диаметре, примерно на 12 футов возвышаясь над линией прилива. На нем установлены четыре чугунные восьмиугольные колонны, которые доходят до уровня железнодорожного полотна. Поезда проходят через арочные проемы, имеющиеся в опорах, на которых лежат концы больших ферм.

Каждая ферма состоит из овальной трубы ковкого железа, образующей арку, и двух подвесных цепей, по одной на каждой стороне трубы, соединяющих ее концы. Высота трубы, поднимающейся над опорами, такая же, что и расстояние от опор до вершины кривой, образованной подвесными цепями. В одиннадцати точках вдоль всей длины фермы цепи соединяются с трубой вертикальными стойками, которые соединены между собой диагональными стяжками. Это позволяет противодействовать напряжению при неравномерной нагрузке. Балки дорожного полотна подвешены на ферме при помощи вертикальных стоек, о которых уже было сказано, и в серединной точке между каждой из них.

Фермы Салташского моста поднимали не целиком, как это пришлось делать в Чепстоу. Поскольку река была разделена центральной опорой на два прохода, один из них можно было оставить для навигации, а в другом неспешно заниматься фермой с укрепленными на ней балками дорожного полотна.

Сплав первой фермы был назначен на 1 сентября 1857 года. Утром рабочие, числом около 500, заняли свои места на суднах и понтонах.

Чтобы помощники точно понимали указания и четко их выполняли, я накануне собрал их вместе и прочел целую лекцию о предстоящей работе. На суда с тросовыми брашпилями [23]назначил капитанов – они должны были контролировать рабочих и выполнять мои команды. Приказы отдавались мной с помощью флажковых сигналов. Было крайне важно, чтобы, с одной стороны, сигналы не отвлекали внимания капитанов, а с другой – чтобы никто не мог пропустить какой-нибудь из них, будучи занят выполнением других своих обязанностей. Поэтому у каждого был помощник, чьей единственной обязанностью было следить за флажками, точно передавать указания капитану и подтверждать получение сигнала флажком того же цвета, которым он был передан.

Я руководил операцией с платформы посередине фермы. Сигналы передавались с платформы меньшего размера, расположенной непосредственно надо мной, красным и белым флажками. Мы использовали специальные черные доски, на фоне которых флажки были хорошо различимы. Плоскость доски поворачивали в направлении того судна, которому нужно было передать сигнал. Всем участникам заранее были розданы печатные инструкции; подача сигналов была точно отрепетирована, как и все остальные части операции, какие только можно было отработать заранее.

Около часа пополудни концы фермы были приподняты с вершин своих временных опор на три дюйма. Я подал сигнал рабочим на понтонах, чтобы тянули тросы. Огромная конструкция медленно заскользила к центру реки. Ферма разворачивалась, пока не заняла всю западную половину этого участка реки и не оказалась у надлежащего места. Здесь заработали другие тросы, и она окончательно заняла назначенное ей положение. Сразу после этого в понтонах открыли кингстоны [24], и в них стала поступать вода. Скоро понтоны оказались притоплены. С окончанием прилива их подхватило течением – а ферма осталась на опорах, причем балки дорожного полотна всего на несколько футов возвышались над водой.