Андрей Колесников - Раздвоение ВВП:как Путин Медведева выбрал

– Но ведь уже было заявление президента по телевидению, – напомнил я.

– Посмотрим, – повторил Аркадий Вольский. – Еще ничего не ясно. Я этого выступления не видел.

– И сколько вам нужно времени, чтобы посмотреть?

– Неделю где-то, – подумав, ответил господин Вольский. – Вон, смотрите, министры идут. Налетайте!

В Георгиевский зал действительно вошел министр по налогам и сборам Геннадий Букаев. Я налетел:

– Давно узнали?

– Да вот, – пожал он плечами. – Подходя к вам, и узнал.

– Готовы прокомментировать это решение?

– Я вообще-то к Госсовету готовился. Но могу. Очень своевременное решение.

– Как это? – удивленно спросил я.

Мне-то казалось, что это решение можно назвать каким угодно, но только не своевременным. Похоже, и господин Букаев почувствовал, что это перебор.

– Ну, может, и не столько своевременное, сколько правильное, – уточнил он.

Следом за ним шел министр здравоохранения господин Шевченко.

– Вы тоже только что узнали?

– Полчаса назад, – терпеливо улыбнулся министр.

– То есть чуть ли не раньше всех?

– Ну, это вряд ли.

– И какая у вас реакция?

– Очень хорошая, – оценил свою реакцию министр здравоохранения. – Правильное, нужное решение!

Я все ждал, кто же из них наконец скажет:

– Верно! Давно пора было всех нас уволить! Сколько можно терпеть это безобразие?!

По ступенькам Большого Кремлевского дворца в окружении нескольких сотрудников ФСО поднялся министр обороны Сергей Иванов. Обычно в меру приветливый с журналистами, на этот раз он вообще не среагировал на мой вопрос о заявлении президента.

По информации, которая появилась у меня позже, он и другие силовые министры узнали об этом решении гораздо раньше, чем президент объявил о нем по телевидению. Сюрпризом оно стало только для «гуманитариев» и председателя правительства Михаила Касьянова.

Тем временем всех пригласили в зал заседаний. Обычно перед такими мероприятиями журналистам раздают список участников. На этот раз список появился в единственном экземпляре и за несколько минут до начала заседания. Быстро стало понятно, почему: среди постоянных членов Совета безопасности фигурировал «и. о. председателя правительства России В. Б. Христенко». Господин Христенко не является, конечно, постоянным членом Совбеза. Это была ошибка, которую допустили в суматохе, когда переделывали составленный список с фамилией Михаила Касьянова.

Президент, как всегда, вошел, когда все сидели на своих местах. Кроме одного человека. Глава президентской администрации Дмитрий Медведев сел на стул президента, поближе к одному из главных ньюсмейкеров этого дня – господину Христенко, и о чем-то с ним обменялся парой приветливых фраз. Но потом Дмитрию Медведеву деликатно дали понять, что он занял не свое место.

Заседание прошло в обычном режиме. О чрезвычайном происшествии речи не было. Владимир Путин несколько минут без упоения говорил о долгосрочном прогнозе инновационного развития. Хотя всех интересовал совсем другой прогноз – чрезвычайно краткосрочный. В ближайшие дни должна стать известна кандидатура нового председателя правительства, которую Владимир Путин представит для утверждения в Госдуме. Из источников в Кремле мне стало известно, что это не обязательно будет кандидатура Виктора Христенко. В течение недели Владимир Путин назовет человека, с которым готов идти до конца.

А может, уже тогда, на радость политологам, стоило подумать, зачем Дмитрий Медведев сел на этот стул? Он вообще-то знал, что делал. Во всяком случае, реформа кремлевской администрации в его исполнении прошла очень организованно.

Утро 25 марта 2003 года у журналистов кремлевского пула, покорно ожидавших хорошей погоды у моря в оздоровительном комплексе «Дагомыс», началось с драматического известия о том, что в пансионате «Русь» до запланированных на этот день двусторонних встреч с губернаторами Южного федерального округа и совещания по проблемам региона пройдет некая встреча в резиденции президента «Бочаров ручей». Никто не хотел говорить, что это за встреча. Попытки что-то выяснить разбивались о стену непонимания. А может, сотрудники пресс-службы президента и сами не знали, с кем решил встретиться президент? А может, об этом не знал и он сам? Через три часа ожидания в «Бочаровом ручье» на холодном мартовском солнце (если честно, при + 23 °C в тени) ни одно предположение не казалось уже невероятным.