Лев Вагнер - Повесть о художнике Айвазовском

Мать плакала по ночам. Отец еще больше осунулся и даже сгорбился, но все же решил, что так будет лучше для сына. А Гарик перед отъездом каждый день уводил младшего брата на берег моря, в их любимые укромные места, и рассказывал Онику, что он едет учиться в далекий сказочный город Венецию, где так много каналов, что от дома к дому пробираются по воде на лодках.

Ованесу было грустно разлучаться с любимым братом. Но Гарик утешал его, обещая вернуться и забрать с собою в ту далекую, неведомую страну.

После отъезда Гарика в доме сразу стало пусто и тихо. Мать целыми днями сидела, согнувшись над вышиванием. Гриша до и после обеда ходил в уездное училище.

Ованес начал понемногу помогать матери: он относил ее рукодельные работы в богатые дома, в которых жили толстые, спесивые женщины. Мальчик не любил заказчиц за то, что мать ради их нарядов должна была допоздна трудиться. Он поскорее вручал свертки с рукоделием и убегал.

Часто, выполнив поручение матери, он уходил на целые дни в порт или на базар. На базаре не менее интересно, чем в порту. Там многолюдно, шумно: крик, торг, суета не прекращаются до самого вечера.

Ованес присаживался около слепцов-бандуристов, приходивших в Крым из Малороссии. [2] Так в царской России официально называлась Украина. У каждого бандуриста был мальчик-поводырь. Ованес быстро заводил дружбу с поводырями и иногда, когда бандуристы отдыхали, ходил с мальчиками в порт. Слепцы узнавали Ованеса по голосу и походке. Они полюбили мальчика за то, что он не гнушался дружить с поводырями-сиротами. Звали они его на свой лад — Ивасем. Если, бывало, Ованес день, другой не появлялся на базаре, бандуристы удивлялись и спрашивали у поводырей:

— Шо це Iвась не приходить? Чи не захворив часом, не дай боже?

Дома Ованес с увлечением рассказывал матери, как слепцы целыми днями перебирают струны бандур, величаво сидя среди базарной толпы, глядя незрячими глазами в небо.

Однажды мать дала Ованесу большой горшок жирной, душистой ухи и велела отнести на базар бандуристам.

Старики ели, хвалили вкусную уху и расспрашивали мальчика о его родителях.

Ованес рассказал об отце, о том, что отец жил раньше под Львовом и знает поэтому много малороссийских песен и сказок, о матери, вечно сидящей за пяльцами, о Гарике, которого увезли далеко за море.

Слепцы внимательно слушали и грустно покачивали головами.

Через несколько дней после этого мальчики-поводыри привели бандуристов к дому Гайвазовского.

Слепцы сели у ворот и запели песню про любимую Украину, про мать, ждущую сына из далекого края.

Ованес сразу выскочил к своим друзьям.

Отец вышел следом и зазвал бандуристов в дом.

Мать быстро собрала скудный ужин и сердечно пригласила к столу бездомных песельников.

Долго продолжалась в этот вечер в доме Гайвазовского беседа о Малороссии, о ее нравах и обычаях, о запорожцах, об их славных походах.

Гости засиделись допоздна. Родители не отпустили их и оставили ночевать.

Когда Ованес проснулся утром, стариков уже не было. Они встали задолго до восхода солнца и ушли по степной пыльной дороге в родную Малороссию.

Мать рассказала мальчику, что перед тем, как покинуть их дом, слепцы постояли около его кроватки, и самый старший из них, которого остальные звали дид Тарас, перекрестил его, поцеловал в лоб и тихо сказал:

— Дай боже цьому хлопчику талан и щастя.

После ухода бандуристов Ованес почти перестал бывать на базаре.

Хайдар тоже ушел странствовать по Крыму со своей скрипкой.

В маленький приморский городок пришла осень. Погожие дни сменились ненастьем. На Черном море начались ноябрьские штормы. Корабли стали реже приходить в Феодосийский порт. Жизнь затихала до весны.

Но иногда неожиданно возвращалось тепло, и море на несколько дней успокаивалось.

Этой благоприятной порой спешили воспользоваться рыбаки, чтобы еще увеличить богатый осенний улов рыбы. В эту осень много ловилось камбалы, белуги, макрели, скумбрии и кефали.

Ованес в такие дни подолгу пропадал с товарищами на берегу, где выгружалась рыба, сушились и чинились сети.

Рыбачки звали ребят на помощь. Те честно трудились, помогая выгружать серебристую, трепещущую рыбу.

Рыба была холодная, скользкая, подпрыгивала и вырывалась из рук. У некоторых рыб были острые плавники и шипы, и руки ребят вскоре покрывались ссадинами.

Вечером Ованес и его товарищи, усталые, но довольные, возвращались домой. У каждого в руках было ведерко, полное рыбы.