Герман Нагаев - Русские оружейники

– Спасибо, товарищи! – и, как бы благодаря всех, Шпагин крепко поцеловал старшину.

– Ууу-у! – раскатисто загудел паровоз.

– По ва-го-нам! – крикнул старшина.

– Значит, на восток?

– На восток, товарищ Шпагин!

– Желаю удачи, друзья!

Поезд, лязгнув, медленно пополз.

Шпагин помахал рукой, улыбнулся уезжающим и еще раз крикнул:

– Желаю успехов, друзья! Возвращайтесь с победой!

Трое автоматчиков: Григорий Шухов, Иван Кошкин и Федор Фролов – прошли с боями несколько стран.

Демобилизовавшись осенью 1945 года, друзья дали друг другу слово встретиться ровно через десять лет а Москве. И вот, 10 октября 1955 года на Красной площади около памятника Минину и Пожарскому прохожие увидели необычное: трое мужчин в штатском крепко трясли друг другу руки, целовались, что-то кричали наперебой и, наконец, в обнимку направились к фотографу, снимавшему группу экскурсантов.

Они сфотографировались на фоне старого Кремля, потом у памятника древним полководцам и лишь после этого уселись на трибуне у Кремлевской стены, чтобы поговорить по душам.

– Да ты совсем не изменился, Иван, разве чуть раздался в ширину. Да и ты, Федор, такой же, как был, – весело говорил друзьям Григорий Шухов. – А времени-то сколько утекло?..

– Да, десять лет пролетело, как один день, – степенно подтвердил Иван. – У меня сын вас обоих перерос.

– А у меня две дочки в невесты глядят, – с гордостью сказал Федор.

– Сильны автоматчики! – усмехнулся Григорий. – А я еще только собираюсь жениться.

– Что же ты при такой симпатичной рожице делал целые десять лет?

– Невесту подыскивал, – снова усмехнулся Григорий, – и, между прочим, институт кончал. Теперь инженер, работаю на заводе имени Дегтярева.

– Лихо! Узнаю старого фронтовика, – сказал Федор. – А меня вот в председатели колхоза избрали. Четвертый год командую. Нынче наш колхоз утвержден кандидатом на сельскохозяйственную выставку.

– Молодцом!.. А ты, Иван, до каких чинов дослужился?

– Дальше мастера не пошел… Тружусь на Ново-Златоустовском, где отец и братья работают.

– Ты ведь сталеваром был до войны?

– Подручным… А теперь старшим мастером, во втором мартеновском.

– Не учишься?

– Кончаю в этом году, заочно.

– Техникум?

– Индустриальный институт! Ты, Гришка, думаешь, рыжие мы с Федором? Он ведь тоже на агронома учится. Чуешь?

– Что же, десять лет – не шутка! За это время кое-кто из наших фронтовиков в генералы вышел. Ну да и мы из рядовых выросли в командиры. А помните, черти полосатые, как по дорогам войны топали? Помните нашу любимую:

– Как же не помнить-то, ведь с этими автоматами мы прошли без малого через всю Европу.

– А слышали, ребята, Шпагин-то умер. Ведь не старым еще был, когда я видел его в последний раз после войны…

– Да лет-то ему, кажется, было немного?..

– На пятьдесят шестом году…

– Жалко, ах жалко!

– Пойдемте, хоть могиле поклонимся. Если б не его автоматы, может, и мы давно бы лежали в земле…

Друзья поднялись и молча направились на Новодевичье кладбище.

Долго ходили они среди памятников и обелисков маршалам, генералам, летчикам, выдающимся ученым, артистам – и вдруг увидели в траве мраморную плиту (памятник еще не успели соорудить). На ней золотыми буквами было написано:

«… конструктор Георгий Семенович Шпагин. 1897–1952 ».

Друзья сняли кепки, в молчании склонили головы. Кто-кто, а уж они-то знали, какой вклад внес этот человек в общее дело победы над врагом. Оружие, созданное им, было самым распространенным и самым любимым у воинов. Пять миллионов автоматов выпустили за войну наши заводы! Сколько солдат с благодарностью произносили имя их творца!

Друзья в молчании присели на скамеечку у могилы. Задумались… Каждый хорошо помнил, как в подмосковных лесах вручали им драгоценные автоматы. Они шагали с ними и в дождь, и в слякоть, и в стужу, и в зной. Шли по болотам и пескам, лежали в пыли и снегу, но никогда не подводило их в бою это замечательное оружие.

И на открытых полях, и в окопах, и в лесных чащах, и в полуразрушенных зданиях городов – в любых условиях шпагинские автоматы служили им безотказно.

Долго сидели друзья у могилы простого и скромного человека, вся жизнь которого была подвигом. Светлым и мужественным подвигом во имя народа!

День был хмурый и холодный. Собирался дождь. Но вдруг потянул ветерок, погнал свинцовые тучи. Неожиданно выглянуло солнце, и друзья увидели в его розоватых лучах строгое и величественное, устремленное ввысь здание Московского университета. Око стояло прямо над ними на высокой горе, как величавый памятник героям, которые отдали свои жизни за Родину, во имя счастья родного народа.