Александр Коржаков - Бесы 2.0. А цари-то ненастоящие!

Но расписаны в Германии эти бронированные «мерсы» были на два года вперед — эмиры, султаны в очереди стояли. И Гельмут Коль тогда отдал другу Борису свой автомобиль: очередь как раз подошла у него — канцлер тоже в ней стоял, как это ни дико для нас звучит. Полмиллиона долларов стоил аппарат, по тем временам это большие деньги были.

Еще один раздражитель сегодняшнего дня — мигалки. При Ельцине Бурбулис стал первым машину с ней просить. Какие были у него функции, для выполнения которых нужно было нестись, разгоняя всех спецсигналами к обочинам, — никто не знал, даже в Кремле. Сам себе придумал должность госсекретаря. Как ни приду к нему: «Саша, давай чайку попьем, посидим, поговорим». Чем он еще занимался, я не знаю.

В аварии начальство тоже попадает, не без этого. Когда Ельцин стал председателем Верховного Совета РСФСР, ездил на работу из дома на Тверской. В том доме за магазином «Пионер» немало номенклатуры обитало. ЕБН жил тогда на 4-м этаже, а Зюганов — на 3-м в том же подъезде. Я много раз тогда встречал его во дворе, когда тот машину ждал. Тогда Зюганов был простым клерком в ЦК, и никто не мог подумать, что он станет главным коммунистом, «неубиваемым», как японский автомобиль.

Так вот, в тот день мы выехали утром, по всем правилам следовали сначала, но Ельцин, как стал начальником, «приборзел» уже и потребовал нарушить ПДД и пересечь сразу восемь полос, чтобы более коротким маршрутом проехать. Ни проблесковых маячков не было на нашей «Волге», ни крякалки. Тогда скромнее народ ездил, и семь рядов остановились, чтобы нас пропустить. А по восьмому ехал классический пенсионер — «на классике» и в очках. Он и засадил нам свое транспортное средство в правую стойку между дверьми. Возле ресторана «Якорь», который тогда ремонтировался, мы сносим деревянное ограждение и останавливаемся.

У Ельцина — шишка на голове, он сходит с ума, орет что-то. Я выскакиваю ловить «террориста», попутно выломав с корнем заклинившую дверь, чтобы ЕБН выбраться смог. Народ набежал, его увидел и зашумел: «Ельцина убили!» А мне больше всего пенсионера было жалко — чуть инфаркт его не хватил, когда увидел, в кого въехал. Всю биографию несчастного подняли — чем болел в детстве, в каком полку служил, не было ли там рассадника врагов демократии и где сейчас его партбилет.

А сами «випы» с техникой, в том числе и автомобильной, не дружили совсем. Своими руками у них вообще все плохо получается делать, особенно если подшофе. Как-то мы в компании с Ельциным и моим напарником Юрием Одинцом приехали ко мне в Молоково на двух машинах — моей «Ниве» и ельцинском «Москвиче». Вечером, естественно, была баня и все сопутствующее. Спозаранку Ельцин поднялся, сходил в туалет, а затем не проспавшемуся ЕБН захотелось покататься на «тачке». Зная, что я его за руль не пущу, так как он уже разбивал мою машину, Ельцин поднял только Одинца, завел своего «Москвича» и… Какой же русский не любит быстрой езды…

В деревне поднимаются рано. Метрах в пятистах за Молоково на дороге стояли «Жигули» и мотоцикл с двумя седоками. Водитель машины через открытую дверь разговаривал с мотоциклистом. Чем они помешали «чайнику» Ельцину на достаточно широкой дороге, так никто потом и не понял. Может, он снова перепутал педали.

От удара у «Жигулей» оторвало дверь, а мотоцикл смело с дороги. Ситуация дикая: за рулем — нетрезвый оплот демократии, рядом — разбитая техника и покалеченный пассажир мотоцикла. Это — легкое уголовное дело даже для студента юрфака. Горбачев, который в то время мечтал найти хоть какой-нибудь повод задвинуть Ельцина, озолотил бы любого, кто ему рассказал о случившемся.

Ситуацию пришлось «разруливать». Разбитые «Жигули» в тот же день отогнали на сервис, где из побитой машины сделали просто новый автомобиль. Его хозяин не стал писать никакого заявления, поэтому разбирательства не последовало. С пострадавшим оказалось сложнее. Травмы были серьезные (поврежденный позвоночник, надорванные почки и т. д.), после чего человек долго и тяжело болел. Конечно, несчастному при нашем участии покупали лекарства, меняли врачей, больницы, но через полгода он все-таки умер. Хоронили его тоже мы, так как близких родственников покойный не имел. А Ельцин за это время даже ни разу не спросил о судьбе, по сути, убитого им человека.

Позже его «летописец» Юмашев также сбил двух человек. Тоже с плохим концом — жертвы скончались. Правда, в отличие от деревенской езды Ельцина, Валя был трезвым — просто ездить не умел.