Лев Лобанов - Всем смертям назло. Записки фронтового летчика

Не теряя времени, Яки еще раз врезались в круг бомбардировщиков — и еще два вражеских самолета пошли вниз, разваливаясь в воздухе. Два новых снежных всплеска поставили точки в биографии немецких летчиков.

«Сто десятые» заметались. Беспорядочно сбросили бомбы. Стягиваясь к своему флагману, начали разворачиваться на запад. Несколько самолетов замешкались над аэродромом — Яки рванулись им навстречу и сбили еще одного.

— Командир, это же машины Савиной и Смирновой!

В каждом полку были свои «старики». Не по возрасту, конечно, — по опыту. У истребителей — Ольга Савина, темноволосая, стройная и необыкновенно привлекательная. В обычной жизни хладнокровная и спокойная, в бою становилась неистовой, смелой до самозабвения, мгновенно реагирующей на изменения обстановки и не знающей промахов в стрельбе. Ее напарница Катя Смирнова была под стать ведущей. Такого же непреклонного характера, языка острого и язвительного, в быту — недотрога и ревнивица, особенно когда дело касалось знаков внимания, оказываемых ее командиру, а в бою — настоящая фурия.

Я тоже разглядел желтые цифры 11 и 12 на зеленых бортах, узнал почерк этой пары. Как бывшего истребителя меня всегда восхищала слетанность Савиной и Смирновой, чистая техника пилотирования и неудержимая ярость молниеносных атак.

Яки вновь круто взмыли. Коротко простучали их пушки, и замыкающий «мессершмитт» взорвался, зарывшись в снег.

Взлетели еще две пары Яков, бросившись вдогонку удирающим немцам. Прошла над аэродромом группа краснозвездных истребителей из расположенного неподалеку полка, и до нас донеслись вскоре звуки пушечных очередей и глухие удары о землю сбитых вражеских самолетов. Воздушный бой кончился.

Стало неожиданно тихо-тихо. Я выбрался из щели. На стоянке горел один самолет Р-5. Окруженные огнем и паром тающего снега догорали на дороге две разбитые полуторки. Выяснилось, что у нас в полку убило трех человек — двух бойцов роты охраны и механика Непрядова. Если бы не гибель людей, потери можно было считать незначительными. Немцы изрядно «мазали», грохота выходило много, а толку получилось мало. Наши зенитчики хоть никого и не сбили, но и не дали возможности противнику бомбить прицельно. Немцы шарахались от зенитного огня и бросали бомбы «на глазок», лишь бы сбросить.

День понемногу брал свое. Выше всплывал над горизонтом тусклый диск солнца. Тонкая облачная пелена, перемешанная со снежной пылью, поднятой взрывами, противилась холодным солнечным лучам. Серым получалось утро.

Прибыли назад Яки. Все шестеро. Ночники обрадованно вздохнули.

На исходе дня вместе с Ольгой Савиной я возвращался с похорон погибших при бомбежке товарищей. У девушек сразило осколком оружейницу Надю Крылову, не успевшую укрыться в убежище. Скверное было настроение. Шли молча. Возле дома Савиной остановились. Я закурил:

— Слушай, Ольга. Я видел ваш вылет с самого начала. Мы со штурманом сидели в щели, как захлопнутые в мышеловке. Это черт знает что: на фронте с первого дня войны, а привыкнуть к бомбежке никак не могу. Честно, опасаюсь ее больше любого боя. А вам все нипочем: и взлетели красиво, и дрались здорово. Помнишь, когда ты срезала первого «мессера», пристроился к хвосту твоего самолета какой-то немецкий кавалер, и если бы не Катя — не стоять бы тебе со мной на этом месте.

Черными угольками благодарности полыхнули ее глаза:

— Ты прав, Лева. У меня Катенька — чистое золото.

Посыпался сухой колючий снег. Усилился ветер. Посвистывая, потянулись по земле змеи поземки.

— Ничего, Оленька, — унтом я вдавил в снег окурок. — Сегодня же ночью мы рассчитаемся за погибших. Вдобавок к твоим «подснежникам».

Я кивнул в ту сторону, где развороченная одним из сбитых «мессершмиттов» земля чернела незажившей язвой на сером январском снегу.

Ранняя в тот год весна обрушилась на Украину затяжными дождями вперемешку со снегом, штормовыми ветрами, утренними заморозками и дневной распутицей. Такая погода превратила дороги в районе боевых действий в непролазную трясину. Многие аэродромы оказались выведенными из строя ввиду непригодности взлетных полос. Наземных путей снабжения войск практически не стало. Единственной артерией, которая могла снабжать армию, была железная дорога. Но ее сеть после отступления противника во многих местах оказалась начисто разрушенной. Эту варварскую работу немцы выполняли с помощью специально предназначенной для таких целей техники.