Иван Путилин - Сорок лет среди грабителей и убийц

— Знали вы, что это лошади убитых извозчиков?

Он замялся.

— Смекал, ваше благородие, а спросить не спрашивал. Боязно. Раз только сказал им: «Вы, братцы, моих ребят не замайте!» Они засмеялись да и говорят: «А ты пометь их!» Только и было разговора.

Его отослали, а на смену вызвали брата. Василий — полная противоположность Ивану. Слабогрудый, бледный, испитой парень. Он тяжело дышал и глухо кашлял.

— Ничего не знаю, — сказал он. — Брат всем делом владеет, а я больной, на печи лежу.

— Знал ты бродяг Петрова и Иванова?

— Ходили такие. Раньше даже ночевали у нас. Брат очень опасался их.

Мы снова позвали Тасина. Слова Келчевского, видимо, оказали свое влияние.

— Припомнил я их, — сказал он сразу, как вошел. — Один — Петров, а другой — Иванов. Петров тоже не Петров, а беглый какой-то… Познакомился я с ними, когда они в Царском жили, а потом ушли в Питер и оттуда мне вещи привозили. Их там шайка целая. Всех-то я не знаю и никого не знаю, а только главное место, где они собираются, — это будки на шоссе.

— Девять и одиннадцать?

Тасин тотчас закивал головой.

— Вот, вот! У них все гнездо! Там они и живут, почитай, все!

— А кого ты знаешь из них?

— Только двоих и знаю.

Больше от него узнать было невозможно. Мы собрались уезжать. Двух Дубовицких и Тасина при нас же отправили с конвоем в Петербург, а следом за ними поехали и мы. Келчевский потирал руки.

— Ну, значит, эти душители все у нас!

— Надо думать!

— Скажите, пожалуйста, — обратился ко мне Прудников, — откуда вы узнали про этих… ну, как их… сторожей?

— Про Славинского и Сверчинского? — ответил я. — Очень просто. Я был у Славинского.

— Были?! — воскликнул Келчевский.

— Я в эту ночь ночевал у него в сторожке, — засмеялся я и описал все происшедшее.

— Видимо, этот Мишка у них штука не малая, — окончил я.

— Значит, их всех арестовать можно?

— Можно, но надо уловить момент.

— Отлично! — засмеялся Прудников. — Сперва уловим момент, потом их! Поручаем это всецело вам.

Я поклонился.

Мы приехали в Петербург. Я отправился домой отдохнуть и позвал к себе Ицку, а Келчевский с Прудниковым поехали продолжать свои допросы.

— Слушай, — сказал я Погилевичу, — вот в чем дело…

Я рассказал ему про свою ночевку в будке, описал Мишку, Славинского, девушек и окончил рассказ словами:

— Так вот, теперь надо, во-первых, выследить всех, кто там бывает, и узнать их имена. Потом узнать, когда они там соберутся. И третье — переловить их. Но это уже не наше дело. Наше дело — накрыть, понял?

— Ну и чего же тут не понять? — ответил Ицка.

— Ну тогда — шагай!

Ицка ушел и с этого же часа начал действовать.

Лично я был еще раз в разбойничьем гнезде для того, чтобы лучше осмотреть его. Павел Славинский и Стефания приняли меня очень радушно. У них был тот ночной гость, который увел Павла пьянствовать к соседу. Он оказался каким-то Сашкой и потом причинил мне немало хлопот. Я сразу запомнил его зверскую рожу.

Мишки не было, и как ни хотелось мне проникнуть к Сверчинскому, это не удалось.

Павел вышел вместе со мной осмотреть шоссе и проводил меня до заставы.

— Приходи в конце недели, — сказал он. — Будет работа!

Но вместо меня за будкой отлично приглядывал мой Ицка.

Восьмого числа ночью ко мне пришел Ицка, бледный, усталый, встрепанный, и сказал:

— Уф! Завтра ночью они все там будут.

— Откуда узнал?

— Ну и не все ли равно? Завтра они будут уговариваться о делах, а Мишка будет убивать на шоссе, и с Мишкой Калина. Этот Калина такой разбойник, уже четверых убил…

— Где же соберутся?

— И тут, и там.

— Ну, завтра их и переловим! — сказал я и, невзирая на ночь, послал уведомить Келчевского.

Рано утром я, Келчевский и Прудников собрались на совещание. Я изложил им свой план. Мы возьмем с собой команду в четырнадцать человек, по семь в каждую будку, из отборных людей. С одними пойдет Ицка, с другими — я. Дело сделаем ночью. Они сойдутся поодиночке в назначенные пункты переодетыми, а потом приедем мы и начнем облаву. Они согласились с моим планом.

Во главе отобранных стражников мы поставили двух силачей, городового Смирного и стражника Петрушева. Они одни могли справиться с десятком.

Наступил вечер. Мы собрались, и перед нами выстроились четырнадцать бродяг.

— Так вот, — сказал я им, — по одному, по два идите за Московскую заставу на Волховское шоссе. Ицка вам укажет места. В час ночи я там буду, и тогда уже за работу!