Иван Конев - Сорок пятый

Двенадцатого января 1945 года войска 1-го Украинского фронта, которым мне выпала честь командовать, приступили к проведению Висло-Одерской стратегической наступательной операции.

В этой крупнейшей операции бок о бок с нами действовал 1-й Белорусский фронт под командованием маршала Г. К. Жукова. Но я, вспоминая то время, естественно, буду останавливаться преимущественно на том, что находилось непосредственно в поле моего зрения, то есть на действиях 1-го Украинского фронта.

Я назвал 12 января, день начала операции, но, чтобы рассказать об этой операции действительно с самого начала, придется вернуться на полтора месяца назад — к концу ноября 1944 года.

Тогда меня вызвали в Москву с планом операции, разработанным командованием фронта. Я доложил его в Ставке Верховного Главнокомандования И. В. Сталину в присутствии членов Государственного Комитета Обороны.

Я хорошо помню, как обстоятельно И. В. Сталин изучал этот план. Особенно внимательно он рассматривал на карте Силезский промышленный район. Здесь было огромное скопление предприятий, шахт с мощным оборудованием, расположенным на земле, различного вида промышленных построек. Все это, вместе взятое, представляло очень большие препятствия для маневренных действий войск при наступлении.

Даже на карте масштабы Силезского района и его мощь выглядели внушительно. Сталин, как я прекрасно понял, подчеркивая это обстоятельство, показал пальцем на карту, обвел этот район и сказал:

— Золото.

Сказано это было так, что, в сущности, не требовало дальнейших комментариев.

Для меня, как командующего фронтом, уже и без того было ясно, что вопрос об освобождении Домбровско-Силезского промышленного района надо решать по-особому.

Надлежало принять все меры к предельно возможному сохранению его промышленного потенциала, тем более что после освобождения эти исконно польские земли должны отойти Польше. И потому по нашему плану удары войск шли в обход этого района, севернее и южнее его. Однако не скрою, когда Сталин так веско, значительно сказал: «Золото», я подумал, что следует ещё более внимательно и глубоко изучить все возможности не только освобождения, но и спасения Домбровско-Силезского промышленного района.

Как тогдашние мои размышления реализовались в ходе операции, я скажу позднее, но, во всяком случае, они наложили определенный отпечаток на боевые действия войск.

План со стороны Ставки возражений не встретил и был целиком одобрен. Не теряя времени, я вернулся на фронт. Началась подготовка к операции.

Прежде всего нам предстояло создать сильную ударную группировку на западном берегу Вислы, на так называемом сандомирском плацдарме. По замыслу именно с этого плацдарма мы должны были прорвать хорошо организованную, прочную оборону противника.

К тому времени сандомирский плацдарм был самым мощным из всех наших плацдармов на Висле; он имел по фронту около семидесяти пяти километров и до шести десяти километров в глубину. Это давало нам возможность разместить там довольно крупные силы. Немцы, разумеется, понимали значение плацдарма и на протяжении длительного времени активно стремились спихнуть нас с него. При этом использовались весьма внушительные танковые силы.

Мы планировали осуществить с этого плацдарма прорыв шириной до сорока километров. Это само по себе говорило о размахе задуманной операции. Большая первоначальная ширина прорыва позволяла сразу же при вести в движение крупные силы, не испытывая тех не приятностей на флангах, которые неизменно возникают при прорыве на более узком фронте.

Прорвав оборону немцев, войскам нашего фронта предстояло наступать в общем направлении на Бреслау (Вроцлав), через Радомско и Ченстохов, а частью сил — через Краков.

В этой операции мы должны были взаимодействовать с войсками 1-го Белорусского фронта, наступавшего правее.

Целью взаимодействия было окружение и уничтожение кельце-радомской группировки противника, стоявшей перед стыком обоих фронтов — перед правым флангом 1-го Украинского фронта и левым 1-го Белорусского. Впоследствии предполагалось, перейдя довоенную германо-польскую границу, форсировать главными силами нашего фронта реку Одер, а войсками левого крыла овладеть Силезским промышленным районом.

Итак, оперативно-стратегические задачи, стоявшие перед 1-м Украинским фронтом, были большие. Для решения их мы имели значительные силы. К этому времени у нас насчитывалось около одного миллиона двухсот тысяч личного состава, три тысячи шестьсот шестьдесят танков и самоходок, более семнадцати тысяч орудий и миномётов, две тысячи пятьсот восемьдесят самолётов. Мощь была большая, и фронт, располагая такой мощью, способен был решить оперативно-стратегическую задачу, которая перед ним стояла.