Федор Раззаков - Андрей Миронов - баловень судьбы

15—17 ноября Миронов не снимался.

В 9 утра 18 ноября наш герой снова вышел на съемочную площадку. Снимали то, как Фест крутит «фильму». Вечером Миронов играл в «Трехгрошовой опере».

19 ноября съемки начались в час дня. Были сняты эпизоды: Фест слушает песню Дианы; зрители обсуждают «фильму» и др.

20 ноября снимали эпизоды из первой половины картины с участием Миронова, Караченцова, Ярмольника и других. Работа длилась с 10 утра до семи вечера.

21 ноября снимали вразнобой: до обеда это были эпизоды из первой половины фильма, после – из второй.

22 ноября Миронов не снимался, а вечером играл в «Бремени решений».

24 ноября Миронов снова вышел на съемочную площадку. Снимались эпизоды ближе к концу фильма: Феста вызывают из салуна на улицу; Билли Кинг выходит на улицу следом за Фестом и др. Вечером Миронов играл в «Женитьбе Фигаро».

25 ноября Миронов снимался в эпизодах из начала фильма: Фест приходит в салун, сойдя с дилижанса; Фест нечаянно садится на бифштекс Билли Кинга; «крошки» поют на сцене и др. Вечером Миронов играл в спектакле «Горе от ума».

26 ноября съемки проходили без участия Миронова. В этот же день на «Мосфильм» привезли маты из спортклуба «Самбо-70», чтобы использовать их во время трюковых сцен драки в салуне. Эту драку начали снимать 28 ноября, но не с начала, а выборочно. Сняли также крупные планы Олега Табакова из эпизода, где он разговаривает с Фестом и тот объясняет ему, что такое синематограф.

30 ноября Миронов играл в спектакле «Бешеные деньги».

На съемочной площадке Миронов вновь объявился 1 декабря. Причем с утра он был в театре, где проводил репетицию «Теней», а на «Мосфильм» приехал ближе к двум часам дня. Все в том же 4-м павильоне в декорации «салун» снимали сцены из конца фильма: раненого Феста приносят в салун, и он командует: «Билли, заряжай!»; Фест прощается с Дианой и уезжает за подарками. Съемки длились до одиннадцати вечера.

Вспоминает А. Сурикова: «Мы снимали сцену гибели мистера Феста. Решили снять ее одним куском – от плачущего до смеющегося Билли Кинга. Николай Петрович (Караченцов) попросил минуту для подготовки. Тишина полная в павильоне. Он говорит: „Готов“. Я: „Камера!“ Умирающий Фест произносит слабым голосом: „Заряжай…“ Герой Караченцова выполняет последнюю волю своего учителя, начинает крутить ручку киноаппарата, при этом плачет. Крупные, честные слезы выползают из-под прикрытых век. Невольно поднимает глаза на экран – там в это время Чаплин… Вокруг все потихоньку от всхлипываний переходят к смеху. Но Билли стесняется улыбнуться – ведь рядом лежит умирающий друг… Вдруг раздается смех оживающего мистера Феста. Билли Кинг поворачивает голову к Фесту и сквозь слезы тоже начинает смеяться, это еще не смех, а всхлипывания, но смех прорывается… И наконец уже – смех, смех… В полный рот. Группа аплодировала актеру. Сняли один дубль…»

2 декабря снова снимали эпизоды ближе к концу фильма: вождь индейцев (Спартак Мишулин) и его скво (Наталья Фатеева) смотрят «фильму»; Фест крутит ручку аппарата и смеется и др. Вечером Миронов играл спектакль «Трехгрошовая опера».

3 декабря в «Человеке…» снимали драку в салуне, но Миронов в этих съемках участия не принимал. А вечером он опять играл спектакль – на этот раз «Бешеные деньги».

4 декабря Миронов снова был на «Мосфильме»: с 10 утра там начали снимать эпизоды из первой и последней частей фильма: Фест стыдит жителей городка за то, что они смотрят фильм Секонда и др.

5 декабря в «Человеке…» снимали драку в салуне, но без участия Миронова (в тот день были посланы люди в спортклуб «Самбо-70» за дополнительными матами для трюковых съемок). Вечером наш герой играл в «Вишневом саду». Сразу после спектакля Миронов отправился в Центральный Дом актера, где вот уже несколько часов шли выборы кандидатов в правление СТД СССР. Вот как об этом вспоминает бывший преподаватель Миронова в «Щуке» Яков Смоленский:

«Было уже около 12 часов ночи, и накал страстей достигал высокой степени. Вдруг за моей спиной почти в самое ухо прошелестело знакомое приветствие: „Здрась-сь-те, учитель“. Я обернулся – Андрей сидел очень усталый, почему-то в пальто с поднятым воротником, вероятно, чтоб не узнавали и не приставали, с лицом, отрешенным от бушевавшей в зале бури.

– Почему вашей кандидатуры нет в списках? И почему вообще вы не участвуете в голосовании? – вырвалось у меня.

Андрей устало покачал головой: его состояние в этот момент явно было «строчкой из другого цикла».