Владимир Львов - Альберт Эйнштейн

Темные силы были оттеснены, но не добиты. Реакция, вскормленная на деньги Моргана и Круппа, выползала из подполья. Черный рейхсвер уже готовил кадры для реванша. Маршировали по улицам банды «Стального шлема», щелкали револьверные выстрелы наемных убийц «Консула» [44] [44] «Консул» — террористическая организация немецких реваншистов, действовавшая в 1919–1922 годах. .

Могло ли все это коснуться теории относительности и Альберта Эйнштейна?

Это произошло.

Реваншисты, готовившие «пивной путч», деклассированный фашистский сброд и его идеологическая челядь, запомнили пораженческую позицию Эйнштейна в годы войны, его выступления против расизма, его борьбу за мир и братство народов.

Не он ли в декабре восемнадцатого года подписал вместе с Ролланом, Келлерманом и Голсуорси обращение к версальской мирной конференции, требовавшее «усилий по созданию такого мира, который не содержал бы в себе зародыша будущих войн»?

Не он ли 26 июня 1919 года вместе с Горьким и Барбюсом, вместе с Вайяном-Кутюрье и Рабиндранатом Тагором участвовал в провозглашении «декларации независимости духа», где говорилось о «людях-братьях», об «истине свободной и не знающей границ, не знающей расовых и кастовых предрассудков»? «Мир по горло сыт войнами, — заявил он тогда же сотруднику американской газеты. — Но земля не обретет мира, пока не восторжествует интернационализм. Интернационализм, как я его понимаю, включает в себя разумные отношения между странами, взаимопонимание и сотрудничество, без вмешательства во внутреннюю сторону жизни каждой страны…»

Наконец — и это было самое невыносимое для убийц Либкнехта и Розы Люксембург — он приветствовал Октябрьскую революцию, приветствовал молодую советскую власть и ее великого вождя. Кровавое злодеяние 30 августа 1918 года — выстрел контрреволюционной террористки в Ленина — заставило содрогнуться от гнева. Отложив в сторону корректуру третьего издания своей «Общедоступной теории», он написал тогда: «Люди этого склада, люди, подобные Ленину, являются совестью человечества!» Полгода не прошло, и горячая кровь народных борцов пролилась опять, на этот раз на мостовых Берлина… Розу Люксембург Эйнштейн знал хорошо, он преклонялся перед подвигом ее жизни. «Душа этой женщины была слишком чиста для нынешнего мира», — сказал он, когда ему принесли номер «Роте Фане», обведенный траурной рамкой.

В декабре 1920 года в Берлин по заданию Высшего совета народного хозяйства прибыл из Москвы профессор Николай Михайлович Федоровский наладить печатание технической и научной литературы для разоренной войной и интервенцией Советской страны. Федоровский — талантливый минералог, ученик Вернадского и Ферсмана — был представителем тех кадров дореволюционной партийной интеллигенции, которая совмещала труд в науке с работой в революционном подполье. Такими были Кржижановский, Красин, Шмидт, Штернберг… Федоровского семнадцатый год застал в Нижнем Новгороде лаборантом при кафедре минералогии и рудных месторождений. Большевистские организации Поволжья знали его как смелого и искусного руководителя. В партии был он с девятьсот четвертого года. В начале восемнадцатого года, избранный в члены ВЦИКа, Федоровский переезжает в Москву, создает вместе с Иваном Михайловичем Губкиным Горную академию, становится впоследствии крупнейшим организатором рудно-сырьевого дела в нашей стране. Владимир Ильич посылает его в Берлин. Задача, как уже говорилось, состояла в организации Бюро иностранной науки и техники, сокращенно БИНТ, при научно-техническом отделе ВСНХ. Во главе бюро становится Федоровский. В январе 1921 года состоялась его встреча с Эйнштейном. В воспоминаниях одного из свидетелей этой встречи записано:

«Свидание с А. Эйнштейном… Смелое и открытое доброжелательство (Эйнштейна) к нам. Приветственное письмо…»

Текст письма, переданного Федоровскому, гласил:

«Русским товарищам

От наших товарищей я узнал, что русские товарищи даже при настоящих условиях заняты усиленной научной работой.

Я вполне убежден, что пойти навстречу русским коллегам — приятный и святой долг всех ученых, поставленных в более благоприятные условия, и что последними будет сделано все, что в их силах, чтобы восстановить международную связь.

Приветствую сердечно русских товарищей и обещаю сделать все от меня зависящее для организации и сохранения связи между здешними и русскими работниками науки.