Евгений Мартынов. Яблони в цвету

Валерий Иванович Петров, бывший в 80-х —начале 90-х годов заместителем главного редактора Главной редакции музыкальных программ Всесоюзного радио, вспоминал после смерти Жени:

— Его нельзя было не любить: настолько он был по-человечески красив, обаятелен, общителен и прост. Я поначалу обращался к нему по имени-отчеству, ведь он был так популярен, знаменит и авторитетен в песенно-композиторских кругах! А потом понял, что Евгений Григорьевич для меня как сын родной — просто Женя. — Вот так, просто и тепло — Женя — его называли все и при разговоре с ним, и во время разговоров о нем. Да и сам он всем представлялся не иначе как Женя Мартынов.

Это была уникальная Женина черта — легко находить контакт с людьми независимо от их возраста, должности, национальной принадлежности и социального происхождения. Мало того, к нему, как очень популярному артисту, всегда тянулись люди, и представить брата в обществе, но в одиночестве просто невозможно. И в отношениях со мной, когда между нами иногда возникали некоторые «трения», он всегда первым преодолевал грань молчаливого отчуждения, вызывавшего взаимный душевный дискомфорт, зная, что младший брат у него настырный и упертый и сам первый шаг навстречу не сделает.

Женя даже шутил в таких случаях, указывая на изображение Овна (или попросту — барана) в гороскопах:

— Вылитый Юрка!.. Смотри, как на тебя похож!.. И все, что написано, ну точь-в-точь про тебя!

А Элла согласно добавляла:

— А ты на Петуха посмотри и почитай про него в восточном гороскопе. Там еще больше сходства...

Брат же по гороскопам был Близнец и Крыса, а Элла — Водолей и Кабан. Их соответствие общим астрологическим характеристикам, наверное, тоже имеет место, хотя они подпадают еще и под влияния пограничных знаков: брат — созвездия Тельца, а Элла — созвездия Рыб. Кто доверяет зодиакальной премудрости, может почерпнуть соответствующие сведения о Евгении Мартынове и его супруге самостоятельно и, возможно, что-то для себя прояснит или откроет.

Жизнь артиста. Со стороны она кажется такой красочной и беззаботной! Однако лишь самим артистам, творческим людям, а также их родным и близким ведомо, сколько порой несправедливости, обид и унижений случается человеку искусства испытывать в жизни, несмотря на, казалось бы, всенародную любовь к нему и объективное признание его таланта. В нашей матушке-России к артисту всегда, или время от времени, относились как к скомороху (причем и «верхи» и «низы», пусть даже зачастую неосознанно): ну-ка, повесели да потешь нас — начальников и чиновников, предпринимателей и трудящихся, народ и население разных мастей, — сидишь у государства на шее, в поле не пашешь, на заводе не вкалываешь, за танком не бегаешь и даже не торгуешь — и все недоволен, все норовишь песни грустные петь и режим хаять, упрямо уважения к себе и своему «творчеству» требуешь, лицедей никчемный!..

Почти закономерно, что у любой организации, празднующей, к примеру, свой юбилей, автотранспорт всегда находится, когда нужно привезти артиста из дома на концерт (посвященный этому юбилею), но после концерта и банкета на машинах развозят по домам лишь пьяное начальство, для которого данное мероприятие, собственно говоря, и устраивалось, а до «любимых» артистов уже никому, как правило, нет никакого дела. Все на банкете жаждут выпить, чокнувшись лично с человеком, известным каждому по телеэкрану. Однако, уговаривая любимца муз пить до дна, мало кто подумает о его завтрашнем рабочем дне (возможно, очень напряженном), о его семье, жене, родителях, детях, дожидающихся дома. Мало кто осознает, что появление певца вместе с женщиной на банкете или в ресторане вовсе не означает его намерения петь для хмельной публики и благодарно осушать те бутылки коньяка, которые богатые господа и товарищи «с соседнего стола» имели наглость прислать в подарок «артистическому столу», сделав эдакий барский жест...

Однажды в ресторане «София» привязалась к Жене какая-то выпившая поклонница: спой для нее «Лебединую верность», и все тут! Брат долго и вежливо объяснял ей, что зашел в ресторан просто покушать, очень устал и, по правде, не к месту и некстати ему вдруг запеть в предприятии общественного питания.

Она в результате так оскорбилась, что, забыв о своих любовных излияниях, произносимых в Женин адрес еще минуту назад, вдруг со злостью и корявой гримасой выдавила из себя:

— Тоже мне Шаляпин! Да я таких Шаляпиных видала, блин!..