Виктор Филиппов - Воздухоплаватели

22 июня сорок первого года три воздухоплавательных отряда принимают первые удары врага. Но в те тревожные дни летной работой они почти что не занимались. Так, 32-й отдельный воздухоплавательный отряд стойко сдерживал с соседними частями яростные атаки противника и неожиданно попал в окружение недалеко от станции Терийоки. Лишь немногим удалось пробиться к своим. Возглавлял группу капитан М. Черкасов. 31-й отряд под командованием капитана Суровова с боями отошел к заранее укрепленному району, где враг нарвался на такое жесткое сопротивление наших частей, что тут же и остановился.

Война как война: первые бои, первые потери. Но и первые уроки, крупицы боевого опыта. Так, например, вскрылись серьезные недостатки в организации воздухоплавателей, слабая подвижность отрядов. Ведь для того чтобы обслужить только один аэростат БД, кроме участников подъема и техники требовались вспомогательные службы. Нельзя было обойтись без газодобывательной станции, без транспортного взвода, без метеорологов, санитаров. В то же время всей этой необходимой надстройке только в одном воздухоплавательном отряде не создать и половины загруженности, которую она может выдюжить. А частые передислокации отрядов, почти беспорядочное перезакрепление их от одной артчасти к другой могут ли дать должный эффект в работе? Словом, боевая обстановка диктовала свои требования, и выход вскоре нашелся. Это создание дивизиона — ВДААН.

О боевой работе аэростатов наблюдения мало известно до сих пор. Когда мне приходится рассказывать о том, как воевали воздухоплаватели нашего дивизиона, то часто повторяется один и тот же вопрос:

— А разве у аэростатов были корзины с наблюдателями?

Все дело в том, что небо больших городов защищали от налетов вражеской авиации отряды АЗ (аэростатов заграждения). Поднятые в воздух, они создавали тросовое заграждения, [21] и самолеты противника, из-за опасности налететь на тросы, вынуждены были подниматься выше аэростатов, что, естественно, снижало точность прицельного бомбометания.

Ленинградцы часто видели, как днем, так и ночью, в распоротом лучами прожекторов небе именно аэростаты заграждения. Само собой разумеется, никаких наблюдателей они не поднимали, и хотя сделали многое для охраны неба, но в разведке целей противника и корректировке огня наших батарей не участвовали.

И когда в дивизионе Вавилонова вторым помощником начальника штаба, или, как его называли, ПНШ-2, был назначен старший лейтенант М. Скачков. Вместе с начальником штаба наперебой Михаил просвещал меня по своему хозяйству.

— Мы, воздухоплаватели, — глаза артиллерии, — говорил он. — Без нас им трудновато. Попробуй не поднять в воздух наблюдателя! Тут же — звонки, требования…

— А фашист, тот наоборот! — смеялся Черкасов. — Только увидит аэростат — начинает усиленно обстреливать и подъемную площадку, и аэростат в воздухе. Нервничает. Здесь мы для них — помеха!

Разные и внешне, и по складу характера, мои новые боевые товарищи казались мне в чем-то схожими и милыми людьми. А схожими, наверное, мы были все вместе в одном — в своей целеустремленности к делу, в желании принести ему наибольшую пользу и в яростном нежелании быть на этой войне, как говорится, сбоку припеку.

Именно в силу этого нежелания Михаил Черкасов тяготился штабной работой и рвался в отряд. «К настоящему делу!» — как он говорил. Участник финской войны, наш начальник штаба имел немалый боевой опыт. Отчаянная смелость и выдержка помогли ему в начале войны выйти во главе отряда из окружения и пробиться к нашим войскам.

Воздухоплаватель со стажем, Черкасов в конце концов добился своего. В начале октября он был назначен командиром третьего отряда нашего дивизиона.

Его тезка, Михаил Скачков, оказался, напротив, прирожденным талантливым штабным работником — требовательным, вдумчивым, аккуратным. В дивизионе Скачкова уважали, хотя, что греха таить, не всем нравилась его требовательность. Казавшаяся подчас неуместной во фронтовых условиях педантичность иных, бывало, просто бесила, но в то же время вежливость, мягкий юмор Михаила располагали к себе. Разница в годах (а я был старше его лет на двенадцать) [22] не помешала нам стать хорошими друзьями. И как тяжело переживали потом в дивизионе его неожиданную гибель. Впрочем, бывает ли на войне гибель неожиданной…

Познакомился я в первый же день появления в дивизионе еще с двумя профессиональными воздухоплавателями. Один из них — старший лейтенант С. Джилкишиев, казах по национальности. В хитроватом прищуре чуть раскосых глаз Саида, во всей его небольшой, даже щупловатой, фигуре, да и в самой манере держать себя, сразу угадывался человек, который, как говорится, прошел огни, воды и медные трубы.