Жедеон Таллеман де Рео - Занимательные истории

Г-ну Депорту пришла довольно странная фантазия получить одному все отцовское наследство. У него были брат и шесть сестер, из коих три не пожелали продать ему свою долю. Им он не стал помогать. Трем остальным он помогал, но особенно брату.

Сатирический поэт Ренье, его племянник, зажил безбедно только после смерти Депорта, когда маршал д'Эстре выхлопотал для него аббатство, приносившее пять тысяч ливров дохода. К тому времени он уже имел доход по своей должности каноника в Шартре [70] Матюрен Ренье, сын Симоны Депорт, получил должность каноника в Шартре к 1609 г. Филипп Депорт, приходившийся ему дядей, умер за три года до этого. .

Депорт был в таком почете, что все приносили ему на суд свои сочинения. Некий стряпчий принес однажды длинную поэму, которую Депорт попросил прочесть племянника, дабы избавить себя от сего утомительного занятия; в одном месте стряпчий писал:

Ренье сделал на полях приписку:

Через некоторое время приходит стряпчий, и Депорт отдает ему сочинение, говоря, что в нем много прекрасных мест. На следующий день стряпчий возвращается вне себя от гнева и, показывая Депорту это четверостишие, говорит ему, что непозволительно подобным образом насмехаться над людьми. Депорт узнает почерк Ренье, он вынужден признаться стряпчему, как все произошло, и просит не вменять ему в вину сумасбродство племянника. Дабы потом не повторяться, добавлю, что Ренье умер тридцати девяти лет в Руане, куда уехал лечиться от сифилиса у некоего лекаря по прозвищу «Звонарь». Когда его вылечили, он решил угостить своих целителей. Нашлось молодое испанское вино; лекаря, потворствуя Ренье, позволили ему выпить; разгоряченный, он схватил плеврит, и через три дня его не стало.

В царствование Генриха IV Депорт продолжал быть в чести; однажды Король со смехом сказал ему в присутствии принцессы де Конти: «Господин де Тирон (аббатство Тирон было его главным угодьем), вам бы следовало полюбить мою племянницу: (Так Король называл принцессу де Конти, когда хотел ей угодить.) это разгорячит вашу кровь, и вы напишете прекрасные стихи, хотя уже и не молоды». Принцесса ответила довольно смело: «Я не против: он любил женщин и более высокой крови, нежели я». Она разумела королеву Маргариту, которую Депорт любил в те времена, когда та была еще только королевой Наваррской.

Именно Депорт способствовал возвышению кардинала дю Перрона, каковой был его ставленником. Когда тот стал Кардиналом, Депорт оказался в большом затруднении, как теперь обращаться к нему в письмах, ибо никак не решался титуловать Монсеньером человека, которого столь долго кормил. Все же он нашел выход и стал писать ему Domine [71] Владыко (лат.). .

Депорт был весьма сластолюбив, и в одной из своих эпиграмм, довольно, впрочем, посредственной, он говорит, что в сорок лет проделывал кое-что шесть-семь раз кряду.

(Я извлек большую часть изложенного здесь из рукописи, составленной покойным г-ном Марбо (бывшим в свое время секретарем г-на дю Плесси-Морне) по поводу Записок г-на де Сюлли, лживость коих он выявляет почти на каждом шагу относительно всего, что касается их автора. Я извлек из этой рукописи все, что не осмелятся опубликовать, когда ее напечатают.)

Говорили и даже уверяли, будто он происходил от шотландца Бетена, а вовсе не из рода графов де Бетюнов фламандских, и будто существовал некий шотландец, архиепископ Глазго, коего он назвал своим родственником. Почитая себя в родстве с Гизами через семейство де Куси [72] Один из родоначальников семьи де Бетюн — Жан I — женился в 1351 г. на Жанне де Куси. , происходившее, по его словам, «из старинного австрийского рода» (словно ему казалось унизительным состоять в родстве с Императором и королем Испанским), он предложил свои услуги Гизам против графа Суассонского. Король велел передать ему через г-на дю Морье, гугенота, в дальнейшем посланника в Голландии, что он ему спеси поубавит и Гизы немного выиграют от его, Сюлли, поддержки; он де неблагодарный, ежели идет против принца крови, который его из грязи поднял, и предлагает свою помощь тем, кто пытался посягнуть на корону и жизнь его благодетеля. Г-н дю Морье не передал и половины того, что поручил ему сказать Король; тем не менее герой наш был так этим подавлен, что вызывал к себе жалость; ибо насколько он бывал заносчив в пору своего благоденствия, настолько оказывался труслив и не уверен в себе в дни невзгоды. (Впоследствии он повздорил с графом Суассонским из-за некоторых ассигнований, за кои грубо упрекал этого принца. Герцоги Гизы предложили Сюлли свою поддержку, дабы отплатить ему за услугу, чем Король был весьма разгневан. То же, что он рассказывает по поводу другой своей ссоры с Графом, неверно: Граф попросту пронзил бы его шпагой. Хотя Сюлли был губернатором в Пуату, он не пользовался там доверием.)