Николай Тимофеев - Трагедия казачества. Война и судьбы-2

Большие картины, написанные кистью художников, характерны тем, что цельность впечатления создается не только первым планом, не только центральными, главными фигурами или основным сюжетом, но и второстепенными деталями, помогающими глазам зрителя воспринять эту картину полностью.

Жизнь — самый большой художник, зарисовывающий с предельной точностью и красоту и уродство, но картины жизни проходят быстро, и для того, чтобы они не забылись, люди, на долю которых выпали честь или горе остаться живыми свидетелями и участниками событий, обязаны, в меру своих сил и способностей, сделать по возможности точную и безусловно правдивую зарисовку пережитого.

Эпизоды массовых выдач и не находящих примера страданий, как Лиенц, Дахау, Платтлинг, Кемптен и другие — это основные части трагической картины послевоенных дней 1945–1947 г. Вольфеберг-373 — только побочная деталь, кровно связанная с главной темой. Поэтому я считала своим долгом правдиво рассказать о людях и делах этого лагеря.

Я не искала самых потрясающих сцен, а только те, которые так или иначе касались меня или происходили на моих глазах, в которые я была замешана, а не создала себе впечатление по лагерным рассказам. В Вольфсберге было пролито много слез, он разбил и уничтожил много жизней, и «кабинет допросов» капитана Кеннеди был забрызган кровью многих людей, но мне кажется, что и того, что сказано в моем повествовании, достаточно, чтобы создать себе картину всего там происходившего.

В те годы Запад был в угаре от победы и полон любви к своим восточным союзникам. В этом пылу любви он отдавал в СССР, в Югославию, во все страны, потонувшие за Железным Занавесом, тех, кто был их потенциальным союзником, всех борцов против коммунизма. Выдавал их массами, как жертв в капище больших и малых красных молохов, не задумываясь о последствиях. Идя на всевозможные уступки своим «военным товарищам», Запад и в своих рядах уступал первенство людям, вроде капитана Чарлза Кеннеди (настоящее имя Хаим Хилман — Н.Т.), Алиас Хилмана, всем тем Браунам, Блумам, Блу, Вэйссам и прочим, прятавшим свои настоящие имена и фамилии за этими «цветными псевдонимами». Все созданные, в первые же после победы дни, лагеря, Эбентали, Федераумы, Вольфсберги и Глазенбахи — все эти «кацеты» были жертвой тем, кому хотелось сорвать свое личное озлобление против режима, ненависть к нацизму, просто к немцам и ко всем тем, кто, в том или ином виде, по той или другой причине, мог быть приписан к числу «коллаборантов».

Было странно думать и сопоставлять, что в то время, когда в Германии и Австрии происходили большие процессы против нацистских вождей, всех больших и меньших извергов, удовлетворявших свои садистские наклонности на беззащитных людях, против тех, кто управлял кацетами и кто проводил кровавые карательные экспедиции — в то же самое время культурный, цивилизованный, гуманный Запад насильственно проводил выдачи миллионов людей, лишая их свободного волеизъявления, создавал новые концентрационные лагеря и отдавал их в руки не меньших садистов, не меньших оппортунистов и негодяев, жаждавших отмщения, крови и денег…

В апреле 1945 года генерал фон Паннвиц приказал 5-му запасному полку в Цветле (Австрия) двигаться в направлении города Клагенфурта, для соединения с 15 Кавалерийским Казачьим Корпусом.

Капитуляция 9 мая 1945 года застала нас в горах между Клагенфуртом и Юденбургом. На следующий день нас выстроили и официально сообщили о капитуляции. И почти во всех поселках Австрии на домах и окнах появились красно-белые Австрийские флаги.

Мы, как и все казачьи части, двигались полным строевым порядком к Клагенфурту… Все старались добраться до английских частей и соединиться с ними. Через несколько дней впервые промчалась английская танкетка мимо нашего строя. Все обрадовались, увидев наших союзников, некоторые даже крикнули: «УРА!». Наш строй был остановлен. Казаки и офицеры, измученные от такого перехода в полном вооружении и от холода и голода, лежали по бокам дороги и отдыхали. Некоторые, как только присели, от усталости сразу же засыпали.

Часа через два появились на джипе два английских офицера и приказали изменить направление нашего движения: т. е. двигаться не на юг, а на запад, что мы и сделали.

По дороге с нами шли части: венгров, чехов, усташей, домобранцев, группы частей Драже Михайловича, украинская дивизия «Галичина», недичевцы, румыны Антонеску, немецкие части вермахта и СС, а больше всего цивильные беженцы разных народов… Они шли пешком, некоторые ехали на телегах, на конях, на велосипедах, на машинах. В общем, кто как мог.