Олег Игнатьев - Путешествие на «Каллисто»

В то время как Елпатьевский возился с приборами на середине озера, аквалангист Иван Арзамасцев в маске и ластах нырял недалеко от берега, доставая для Евгения Ивановича ил с крошечными рачками. Шорников тщательно упаковывал добычу, чтобы потом в лаборатории, во время переходов, сидеть по десять часов, не отрываясь от микроскопа, и делать записи, заметки, вычерчивать различные диаграммы.

Сегодня, в последний вечер нашей лагерной жизни на Рауле, произошел трагикомический случай, к счастью, без серьезных последствий. Случай, который лишний раз напомнил всем, сколь осмотрительно мы должны вести себя при контактах с природой даже таких идиллических островов, как Рауль.

Растительность здесь яркая, пышная, но иногда бывает очень коварная. Шутить с ней не рекомендуется. На второй день нашего пребывания на Рауле я обратил внимание на встречавшиеся повсюду большие вытянутые листья каких-то корнеплодов. Григорий Михайлович Игнатьев на вопрос, что это за растение, сказал: «Вероятнее всего — это таро». Таро — очень распространенное на островах Океании многолетнее растение с клубнями весом до четырех килограммов. Местные жители употребляют таро в жареном или вареном виде. Григорий Михайлович высказал предположение, что этот вид таро завезли сюда в незапамятные времена полинезийцы.

Таро так таро, к вкусовым качествам его я не проявил интереса, но, придя в лагерь, решил щегольнуть своей осведомленностью, заметив, так, между прочим, что на Рауле зря пропадает гигантское количество полинезийского таро. И вот сегодня, когда отряды ученых вернулись в лагерь, все заметили, что профессор Пузаченко пришел мрачнее тучи и даже отказался от вкуснейшего ужина, приготовленного буфетчицей Галей Макраус. Обычно же Пузаченко не мог пожаловаться на отсутствие аппетита.

Вскоре выяснилось, что, работая на профиле, Юрий Георгиевич наткнулся на заросли растения, которое я, с легкой руки моего однофамильца, назвал таро. Выдернув один из корнеплодов, он аккуратно очистил его и решил попробовать на зуб, разжевал и проглотил малюсенький кусочек. Что тут было! Рот Пузаченко моментально наполнился какой-то, похожей на мыльную, пеной. Он ощутил во рту невыносимую горечь. И попробовал-то он всего лишь крошечный кусочек.

Как оказалось, это был особый вид таро. Крысы и козы, единственные обитающие на Рауле крупные представители животного мира, видимо, знают его коварные свойства, поэтому лжетаро беспрепятственно распространяется по острову.

Владимир Евгеньевич Соколов и Володя Семенов сегодня именинники. Наконец-то им удалось использовать предоставленную новозеландцами «лицензию» на отстрел козлов. Принесли в лагерь две туши. Ну и пришлось им помучиться. Володя оказался прекрасным стрелком. Вообще у него очень много на «Каллисто» разных обязанностей. Так обычно и бывает, когда у человека золотые руки.

Отрезали по кусочку шкуры от убитых животных и взяли для исследования часть одного черепа. Мясо передали повару-новозеландцу Джиму, и тот приготовил отличный ужин для всех.

Вечером провели международные соревнования. Естественно, по футболу. Каллистяне выступали против «зимовщиков». Команды играли в неполных составах, и матч завершился со счетом 5 : 2 в пользу гостей. Победила дружба.

15 января

С утра — свертывание лагеря. Потом ребята из команды стали переправлять грузы на «Каллисто», а ученые ушли завершать последние работы на Рауле.

Группа Шорникова на «Доре» брала пробы воды недалеко от берега. В океане шесть баллов, и мы на спасательном катере около часа ходили вокруг «Доры», подстраховывая водолазов.

Один из новозеландцев, выбирая наиболее удобную точку для съемки кадра переброски советских ученых в корзине от причала до бота, поскользнулся и уронил фотоаппарат в воду. Естественно, очень расстроился, аппарат был дорогой. И здесь на высоте оказался Павел Алексеевич Каплин, проделавший довольно рискованный трюк. Профессор нырнул рядом с причалом (а глубина там метров восемь), нашел на дне фотоаппарат и вынырнул довольно далеко от причальной стенки, чтобы не быть поднятым волной, которая могла, как щепку, бросить профессора на бетонные блоки. Аплодисменты новозеландцев были наградой поступку Каплина.

Наступил момент расставания с новозеландскими друзьями. Ученые и все свободные от вахты моряки поднялись на палубу, а по селектору передали прощальное послание начальника метеостанции Яна Макгрегора. Приведу из него несколько строчек: