Джон Мэн - Иоганн Гутенберг

Общество Гутенберга в Майнце каждый год выпускает подборку научных докладов с подробным анализом его жизни и изобретения.

Тем не менее в основе всей этой так называемой гутенбергианы лежат загадки, ожидающие своего исследователя, и истории, ожидающие своего рассказчика, – отчасти потому, что Библия Гутенберга, как и все революционные книги, действует на наше историческое зрение подобно лучу яркого света, ослепляя и не позволяя видеть самое начало. С нашей точки зрения, Библия Гутенберга – яркое начало, но, помимо этого, она является результатом двух десятилетий интенсивных исследований и разработок. Ослепленные этим ярким светом, мы не можем увидеть сам момент создания и дать ответ на некоторые основополагающие вопросы. Почему именно Гутенберг? Почему именно на рейнских землях? И почему в середине XV века?Чтобы дойти до сути вопроса, нужно понять, какова доля личного гения Гутенберга в этом изобретении.

Чтобы разобраться в подобных вопросах, придется погрузиться в непривычный нам мир и вернуться в далекое прошлое по мостику, которым является изобретение Гутенберга.

В те времена Европа была не так плотно населена, как сейчас. Города, соединенные немощеными дорогами, были тогда не больше сегодняшних деревень. В западной части Германии можно было за полдня пешком или на лошади добраться от одного города до другого через леса, где обитали волки и злые духи. Если бы вы по глупости или несчастью оказались в сельской местности ночью, то не смогли бы увидеть и проблеск света – только затянутое облаками небо да слабое мерцание звезд. Большие здания: соборы, крепости, монастыри – являли собой настоящее чудо для простых людей, жизнь которых зависела лишь от смены времен года, состояния здоровья, климатических условий да политики правителей. Даже образованное население имело весьма смутное представление о событиях, которые в итоге задали направление развития целых поколений на несколько эпох вперед. Экспериментальная наука была чем-то из области невозможного, христианский Бог – живой сущностью, бессмертная душа – такой-же реальностью, как и тело, а грех – заразой, подобной чуме. В поисках духовного спасения десятки тысяч паломников посещали сотни близлежащих святых мест, вместо того чтобы предпринять опасное путешествие длиною в год к настоящей Святой земле. За небольшую плату можно было купить индульгенцию, освобождавшую человека от бремени греха, правда, только на какое-то время. Такие условия и отношения оставались неизменными в течение очень долгого времени, представляя собой тот набор незаметных на первый взгляд мелочей, которые сформировали немецкоязычный мир, Священную Римскую империю, от которой Германия освободится только 400 лет спустя.

Печатная Библия Гутенберга – результат двух десятилетий интенсивных исследований и разработок.

Поиски ответа на эти вопросы привели меня к удивительным выводам.

Если книгопечатание – это одна из основ современного общества, тогда Гутенберг, по моим предположениям, должен был являться бескорыстным гением, полностью посвятившим себя совершенствованию мира и стремившимся упростить возможность получения новых знаний.

Ничего подобного! Истина, как это мне представляется теперь, в точности противоположна моим догадкам. Целью Гутенберга, скорее всего, было извлечение прибыли на еще не освоенном рынке. А эта задача могла быть достигнута, только если бы он сделал что-то действительно революционное, объединив расколовшийся христианский мир. Однако ирония судьбы заключается в том, что Гутенберг добился цели, прямо противоположной той, к достижению которой стремился. Проявив поразительную сообразительность и настойчивость, он достиг успеха, но потерял почти все, с огромным трудом избежав бедности и забвения.

Гутенберг достиг успеха в книгопечатании, но потерял почти все, с огромным трудом избежав бедности и забвения.

Напечатав величайшее из христианских изданий, мастер создал предпосылки для революции – Реформации, которая навсегда расколола христианский мир.

Его история – это история почти непризнанного гения. Если бы письменных документов того времени было чуть меньше, мы не относились бы к Гутенбергу как к первопечатнику Библии столь благоговейно. Нам остались бы только результаты его работы: идея, изменившая весь мир, и одна из самых удивительных книг, жемчужина в мире искусства и технологий, появившаяся в полностью законченном виде. Совершенство ее во много раз превосходит назначение, по которому она используется. Это напоминает нам о том, что дело, начатое Гутенбергом, содержит в себе элементы возвышенного и среди гор печатных материалов действительно есть произведения на вес золота.