Григорий Свирский - На лобном месте. Литература нравственного сопротивления. 1946-1986

Начав книгу с точных наблюдений, Андрей Амальрик — во второй части — совершил свою основную ошибку, вызвавшую недоумение, тревогу, а затем активный протест.

Он утверждает, что предстоящий тотальный конфликт — это истребительная война между СССР и Китаем, неважно, кто ее начнет первым, — Китай или СССР.

Действительно, в головах некоторых военных деятелей СССР была такая идея лет пятнадцать назад, в зените хрущевского могущества: «прошить» Китай танковыми корпусами, пока китайцы не обладают ядерной мощью.

Но и тогда эта авантюра встречала возражения самих же военных: «прошить-то прошьем», а потом что? При дезорганизации китайского хозяйства, саботаже и партизанском движении, когда миллионов сто возьмет в руки винтовки, подброшенные Китаю со всех сторон? 850 миллионов китайцев — их же придется кормить!..

Идея эта увяла быстро: Китай стал ядерной державой…

Убеждение в неотвратимости русско-китайского конфликта успокоит Европу и деморализует ее — вот чего боялись советские инакомыслящие.

«Железная поступь» Советского Союза во Вьетнаме, Анголе, Мозамбике, Эфиопии и т. д., видимо, пробудила успокоенных.

В России на этот счет никогда не заблуждались. О том, что думали там по поводу второй части исследования Амальрика, дает представление сатирический обзор, который гулял в самиздате. Назывался он «Обзор прессы за 1984 год», т. е. за тот год, когда, по Амальрику, Советского Союза уже не будет. Приведу его в кратких выдержках:

«Монд», 22 июня 1984 года, Париж.

Указ Президиума Верховного Совета Социалистической республики Франции…

За заслуги в развитии французской литературы и в связи с восьмидесятилетием наградить писателя Жана-Поля Шартреза орденом Мориса Тореза III степени.

«Унита», 13 июля. Ватикан (по телефону). Товарищ Пинетти, в прошлом видный деятель католической церкви Иоанн, а ныне лектор общества «Знание», выступил с публичным докладом в концертном зале «Грасиа». «Под знаменем марксизма-ленинизма к коммунизму вперед и вперед!» — этими словами, потонувшими в буре оваций, тов. Иоанн Пинетти закончил свой яркий, насыщенный интересными фактами доклад».

ОТПИСАЛИСЬ…

«Таймс», 5 января, Лондон. Труженики Шотландского района собрали в прошлом году невиданный урожай огурцов. А на прилавках лондонских овощных магазинов огурцов не густо. В чем причина?

— Тары нет, — отвечает председатель колхоза «Онест уэй» Герой Социалистического Труда Петти Бридж».

И т. д. и т. п. и пр. в том же духе.

Вероятно все же, что прав не Андрей Амальрик, а Орвелл, который в своей провидческой книге «1984», описывая победивший социализм в Англии, предугадал основные элементы духовного перерождения. В СССР они уже наступили. К примеру, существование двух партий в одной партии, внутренней — всевластной и внешней — безгласной; контроль властителя над мыслями и жестокое преследование инакомыслия. Постоянная слежка за каждым при помощи телекрина и пр.

Именно Орвеллом навеян этот мрачный юмор самиздата. Орвеллом и — доподлинным знанием советской действительности, во многом, и правда, орвелловской.

Во второй книге Андрея Амальрика собраны письма, посланные им в различные инстанции. Из них, на мой взгляд, наиболее интересно его открытое письмо Анатолию Кузнецову, в котором он пишет о свободе внутренней и внешней.

Кроме этих документов, важным было письмо, которое называется «Иностранные корреспонденты в Москве». В этом письме Андрей Амальрик сообщил миру о том, что в Москве знали почти все инакомыслящие, которые пытались хоть раз установить связи с иностранной прессой. Лишь незначительная часть иностранных корреспондентов решается вступить в контакт с инакомыслящими.

Андрей Амальрик — поистине дитя самиздата. Жизненный опыт он выстрадал, что называется, своими боками, а писал о нем уже в русле установившейся традиции самиздата; традиции Паустовского — Бека — Шаламова-Евгении Гинзбург, наконец, Александра Солженицына, рукописи которого к 1969 году гуляли по Москве и другим крупным городам.

Новое поколение шагнуло в самиздат, как в родную стихию. Порой по-юношески демонстрируя свою свободу, оно, как Андрей Амальрик, отдавало на Запад свои рукописи открыто, безбоязненно. Оно само помогало, в этом случае, палачам скрутить ему руки. Однако, с другой стороны, подавало пример гражданского неповиновения, как воздух необходимый замордованной России.