Александр Лебедев - Честь - Духовная судьба и жизненная участь Ивана Дмитриевича Якушкина

Представительный корпус переписки Якушкина проливает свет на отношение декабриста к политическим и революционным событиям на Западе.

И. Д. Якушкин глазами своих современников — Н. В. Басаргина, Е. П. Оболенского, П. Н. Свистунова, сибирских приятелей — священника М. С. Знаменского и семейства Созонович — запечатлен в воспоминаниях этих людей. Следственные дела декабристов содержат насыщенные материалы официального делопроизводства. Это неоценимый источник для выявления личности Якушкина, его нравственного облика, его стойкости.

В фамильном архиве Якушкиных сохранились литературные очерки Якушкина: очерк «Четырнадцатое декабря», «Воспоминания об А. Г. Муравьевой», очерк «К. П. Ивашева», «Записка о Чаадаеве». В середине 30-х годов был написан очерк «Что такое жизнь», посвященный философии естествознания, где содержалось рассуждение о происхождении и сущности жизни. Без этих работ впечатление о литературном наследии Якушкина было бы неполным.

Из семейного архива Якушкиных извлечены С. Н. Черновым три фрагмента: отрывки из его дневника 1812 года, план статьи по истории Французской революции и сравнительное описание Парижа и Петербурга.

Из всех этих источников и известны современникам подробные сведения о жизненном пути, идейных исканиях и огромной просветительской работе замечательного декабриста.

И. Д. Якушкин происходил из старинного польского рода Якушевских [15] Щепкина Е. Н. Помещичье хозяйство декабристов. — Былое, 1925, № 3—31 . Родился Иван Дмитриевич в 1793 году. Отец его — титулярный советник Дмитрий Андреевич Якушкин — рано умер. Мать — Прасковья Филагриевна, в девичестве Станкевич, умерла вскоре после ареста сына. Сначала Якушкин воспитывался дома, с 1808 года — в пансионе профессора Московского университета А. Ф. Мерзлякова. Зачисленный в число студентов Московского университета на словесный факультет в том же, 1808 году, юный Якушкин слушал лекции по теории словесности А. Ф. Мерзлякова и по международному праву — профессора Л. А. Цветаева. Сохранились записи цветаевских лекций о правах знатнейших древних и новых народов. Сведения об университетской жизни И. Д. Якушкина скудны. Известно, что он был знаком и даже дружен с А. С. Грибоедовым. М. В. Нечкина высказывает предположение, что именно И. Д. Якушкин послужил прототипом Чацкого в комедии «Горе от ума». Из университетского формулярного списка узнаем: «По-российски и по-французски читать и писать умеет, географии, математике и истории знает».

ВВГ

В самом конце 1811 года И. Д. Якушкин поступил подпрапорщиком в лейб-гвардии гусарский Семеновский полк. Оценивая Отечественную войну 1812 года, с которой и начинаются «Записки», Якушкин прежде всего считает нужным подчеркнуть пробуждение национального духа: «Война 1812 г. пробудила народ русский к жизни и составляет важный период в его политическом существовании. Все распоряжения и усилия правительства были бы недостаточны, чтобы изгнать вторгшихся в Россию галлов и с ними двунадесять языцы, если бы народ по-прежнему остался в оцепенении».

О жизни Якушкина в армии свидетельствует лучше других источников его дневник, вернее, отрывки из него, сохранившиеся в семейном архиве. Они относятся к начатому 9 марта 1812 года походу лейб-гвардии Семеновского полка к границе, навстречу уже продвигавшейся армии Наполеона. Лица, упомянутые в дневнике, товарищи Якушкина по походу к западной границе России Матвей Иванович Муравьев-Апостол, братья Михаил и Петр Чаадаевы, князь И. Д. Щербатов, князь С. П. Трубецкой составляют узкую дружескую группу в дальнейшем возможных членов тайного общества. Настроения полкового офицерства были пронизаны критицизмом.

С развитием военных действий Якушкин участвовал в сражениях при Бородине, Тарутине, Малоярославце, а за пределами России — при Люцене, под Кульмом и Лейпцигом. Вместе с Семеновским полком вступил в Париж.

Посленаполеоновской Европе посвящено несколько документов, принадлежащих перу Якушкина. Прежде всего обращает на себя внимание «План статьи о Французской революции и Наполеоне», датированный августом 1814 года. Это набросок но живым следам отшумевших военных и политических событий. Сопоставляя его со свидетельствами о тех же событиях в «Записках», обнаруживаем и становление, и эволюцию политических воззрений Якушкина. Иллюзии, которые питали молодые офицеры к русскому императору Александру, покорившему Париж, рассеялись в прах при виде его в родном отечестве. Живописный эпизод запечатлен на страницах «Записок»: «…наконец, показался император, предводительствующий гвардейской дивизией, на славном рыжем коне, с обнаженной шпагой, которую он уже готов был опустить перед императрицей. Мы им любовались; но в самую эту минуту почти перед его лошадью перебежал через улицу мужик. Император дал шпоры своей лошади и бросился на бегущего с обнаженной шпагой. Полиция приняла мужика в палки. Мы не верили собственным глазам и отвернулись, стыдясь за любимого нами царя. Это было во мне первое разочарование на его счет…»