Иван Драченко: Ради жизни на земле

И мы с особой рьяностью набросились на аэродинамику, теорию воздушной стрельбы, навигацию, метеорологию. А технику зубрили до винтика, до последней заклепки.

К зиме теоретический курс закончили. Снова — здравствуй, небо! Сначала обжили Р-5, потом начали седлать сизокрылые скоростные бомбардировщики СБ и Петляков-2.

Первые тренировочные полеты сделал с майором Соловьевым, командиром отряда, с которым познакомился еще в аэроклубе и который убедил меня тогда учиться «не на истребителя». Мне нравилось в майоре все: и манера ходить, и разговаривать, и даже ругал он как-то особенно, по-отцовски, после чего никогда не оставалось на душе горького осадка. В курсантском кругу ребята иногда шутили: «Ты, Иван, у Соловья под крылышком живешь».

Вскоре к нам в служебную командировку приехала группа летчиков-бомбардировщиков. В глазах курсантов, естественно, каждый из фронтовиков выглядел героем: прибывшие уже изрядно понюхали пороху, совершали дальние боевые вылеты, пробирались сквозь заслоны заградительного огня, встречались с истребителями противника днем и ночью. «Бомбардировщик всем хорош, — говорили они, — и высоту приличную берет, и «гостинцев» можно загрузить порядком, а вот маневренность никудышняя: утюгом гладит небо; пока развернешься, оглянешься…»

На очередных полетах я решил попробовать «опровергнуть» мнение бывалых пилотов: попытался на СБ выполнить пилотажные фигуры и незамедлительно получил от начальника школы Ф. А. Агальцова полновесных десять суток ареста. К счастью, отделался сравнительно легко: наказание отбыл… за рулем эмки начальника школы вместо заболевшего шофера. Ну, а накраснелся тогда вдоволь.

Приказ поступил нежданно-негаданно: в кратчайший срок собрать матчасть, погрузиться в вагоны, курс — Средняя Азия. Подали эшелоны. Работали день и ночь. Не дождавшись отхода поезда, залезли в свои вагоны и упали, убитые каменным сном. Отдохнув, потянулись к вагонным проемам. Поезд, зычно покрикивая, без устали уносил нас все дальше и дальше на юго-восток. Мелькали полустанки, встречные эшелоны с техникой и людьми мчались на фронт. А на обочинах стояли дети и махали вслед всем едущим. Их ручонки напоминали поникшие стебли цветов.

Прибыли на конечную станцию. Перед рассветом последняя команда: «Подготовиться к выгрузке!» Собрали свои нехитрые пожитки, оружие, прибрали вагоны.

На календаре была ранняя весна, а здесь нестерпимо палило солнце, огромное, с желтоватыми подпалинами на боках. Знойная фиолетовая дымка смазывала очертания саманок, под ногами непривычно похрустывал песок.

— После такого климата поневоле станешь любителем костра и солнца, — смеялся Мякишев, подставляя лицо теплому ветерку. — Теперь нам не придется сушить портянки.

Женя намекнул на наши мытарства, когда мы жили зимой на училищном аэродроме в Тамбове в палатках и по ночам сушили мокрые вещи под собственным телом.

Всю прелесть «костра и солнца» мы поняли сразу. За железнодорожным полотном разбивали палатки, оборудовали аэродромное поле. Обмундирование напоминало ватные чехлы, пропитанные паром. Несколько раз наносил нам визиты свирепый ветер — афганец. Препротивный, скажу, гость! Налетит внезапно, поднимет песчаную бурю — ничего вокруг не видно! Приходилось работать в противогазах. Храпели в них с непривычки, как взнузданные лошади.

Постепенно обжились, привыкли к обстановке. Получили новую машину ИЛ-2. Полюбили ее все без исключения, как говорят, с первого взгляда. Нам инструктор. Н. Никулин перед освоением «ильюшина» прочитал целую лекцию о «горбатом» (так в шутку называли ИЛ-2 за выступающую, словно горб, кабину).

— Машина эта, ребята, сделана на «пять». Фашисты окрестили ее «черной смертью». А они умеют ценить технику. Появление штурмовиков заставило Гитлера срочно формировать специальные истребительные части для борьбы с ИЛами. Он даже издал приказ, в котором говорилось, что танки, орудия, пулеметы, автоматы — вес должно стрелять в советских штурмовиков. Недавно был создан так называемый «Инспекторат штурмовых самолетов», в задачу которого входило разработать самолет, противостоящий ИЛ-2. Но, как показывает действительность, все затеи «инспектората» безрезультатны.

Возможности «ильюшина» поразительные. Можно летать на такой высоте, что верхушки деревьев будешь животом задевать, физиономию каждого фрица на земле видеть из кабины. А броня, скорость, вооружение! Две пушки, скорострельные пулеметы, восемь эрэсов (реактивных снарядов) — хочешь — серией пускай, хочешь — шпарь одиночными. И бомбочки есть — целых шестьсот килограммов. Ну, чем вам не летающий танк?