Ю. Сушко - Владимир Высоцкий. По-над пропастью

О присутствии Ксюши в жизни Высоцкого знали очень немногие. Даже для «домового Таганки» Валерия Золотухина ее существование оказалось полной неожиданностью: «...что это за девица? Любил он ее, оказывается, и два года жизни ей отдал... Ничего не знал.„ Ничего. Совершенно далек я оказался в последние годы от него...».

Говорят, Оксану Владимир Семенович называл своей последней любовью. Когда они встретились, ему было под сорок, а ей — вдвое меньше. Но он с ходу, как выразилась Оксана, обалдел.

Особое положение юной девушки на Таганке объяснялось вполне прозаически: услугами ее тетки-стоматолога пользовались актеры любимовского театра, расплачиваясь сверхценным дефицитом — билетами. Дело житейское.

В антракте одного из спектаклей Оксана заглянула в служебную комнату, нужно было позвонить. «Там, — вспоминала она, — сидел Володя, и администратор Яков Безродный сказал: «Ксюша, это Володя Высоцкий. Володя, это Ксюша». Володя в это время разговаривал по телефону, но сразу повесил трубку. Почему-то мимо аппарата... «Куда вы после спектакля?» — спросил он. «Домой». — «Не бросайте меня, я вас подвезу».

У театрального подъезда неутомимый жуир Смехов, усаживаясь за руль своих зеленых «жигулей», предложил: «Ксюша, давайте скорее, я вас жду». — «Нет, уже подвозят». — «Кто?» Она показала на машину Высоцкого. Смехов тут же скис: «Конечно, куда нам против «мерседеса»?!»

Владимир Семенович подвез Ксюшу, галантно взял телефончик, предложил встретиться. Девочка не только самостоятельная, но и своенравная, Оксана засомневалась, идти ли ей на свидание. Ее терзания возмутили подружку: «Ты что?! Да все бабы Советского Союза просто мечтают оказаться на твоем месте!»

Она мысленно представила количество этих женщин — и пошла.

С первой минуты разговора, казалось ей, у каждого из нас было ощущение, что встретился родной человек У нас было очень много общего во вкусах, привычках, характерах. Иногда казалось, что мы и раньше были знакомы, потом на какое-то время расстались — и вот опять встретились... Володя даже вспомнил, что бывал у моих родителей дома и знал мою маму.

Уже на следующий день Ксюша рассталась со своим мальчиком — потенциальным женихом. Отныне вся ее жизнь была заполнена только Высоцким: «Мне было достаточно, что мы вместе. И хотя, конечно, были и чувства, и накал, и страсть, о том, что он меня любит, он мне сказал только через год. И для меня это стало сильнейшим потрясением, моментом абсолютного счастья... Когда.. я в первый раз у него ночевала, мы утром встали, и я убрала постель... Он сказал: «Ты — первая женщина, которая убрала за собой постель...» Он вдруг понял, что я делаю это не потому, что он — Высоцкий, а человек, которого я люблю...»

Когда к выстроенному павильону бильярдной подкатила машина и из нее появились Марина Влади с сестрой, сообразительный помощник режиссера тут же подлетел и сказал дамам, что мигом позовет Высоцкого.

«Вижу, — рассказывал актер Лев Перфилов, — выскакивает Володя из этой бильярдной. На крохотном пятачке лестницы начинается его невероятный танец на одной ноге. Это и «барыня», и «яблочко», и «тарантелла» одновременно. А между Мариной и Володей — несколько метров. Она смотрит — он танцует. Танец восторга! Забыть это нельзя. Вдруг, так же внезапно, он срывается с места и мчится обратно к камере...»

Едва Высоцкий появился в павильоне и подал условный сигнал, Говорухин тут же хлопнул в ладони и громко объявил: «Все! На сегодня — финиш. Всем спасибо. До завтра». Участники сцены в бильярдной облегченно вздохнули и зааплодировали. Ура, первый съемочный день позади!..

К режиссеру подошел Высоцкий: «Ну что, поздравляю с почином. Поехали?.. Марина ждет».

— Поехали!

К приезду гостей на приморской даче уже все было готово. Стол ломился, компания в сборе и в нетерпении. При появлении Марины Влади захлопали пробки шампанского, а навстречу имениннице полетели букеты цветов...

Когда отзвучали здравицы в честь юбилярши, тосты за старт «Эры милосердия», Марина мягко коснулась руки Говорухина: «Слава, пойдем поговорим». Они поднялись из-за стола под цветущей старой вишней и пошли в дом. Это была дача друзей Станислава Сергеевича, которую они с Высоцким сняли специально к приезду Марины.

У дома их ждал Владимир. Когда они зашли в маленькую комнату, он запер дверь: «Чтоб никто не мешал».