Юрий Модин - Судьбы разведчиков. Мои кембриджские друзья

Я должен заметить, что в списках, которые направлял Филби, имен как таковых не было. Каждый агент опознавался по пяти шифрам, скрывавшим название страны, где он работал, и по личному номеру. Сразу догадаться, кто были эти люди, не представлялось возможным. Медленно и упорно расшифровывали мы их имена. Помогали нам и некоторые дополнительные данные, полученные параллельно с пятью шифрами или знаками. Указание занимаемой агентом должности, названия городов и мест, которые они посещали, биографические данные — все это давало возможность нашим экспертам точно идентифицировать их имена. Мы находились в состоянии войны с Германией, но я должен честно сказать, что нас в первую очередь интересовали английские шпионы, действовавшие в Советском Союзе. Что касается тех, которые были засланы к нам из Южной Америки, Африки и других континентов, то у нас просто не было времени ими заниматься.

Информация, которую поставлял Филби, не использовалась полностью, так, как следовало бы. А ко времени окончания войны стало уже поздно извлекать ее из архивов. Недавно прошли слухи, что списки, присланные Филби, оказались дезинформацией. Это неверно. Только благодаря им у нас оказался почти полный список английской агентуры, разбросанной по всему свету.

Когда в начале 1942 года Ким Филби поступил в МИ-6, его высшее начальство долго размышляло, как бы лучше его использовать. Послать ли в оккупированную Европу, скажем, во Францию, или оставить в Лондоне заниматься германскими и итальянскими делами? Харрис, его друг по МИ-6, предложил новую альтернативу: почему бы не закрепить Филби за испанским отделом? Во всем учреждении не было никого, кто знал бы Испанию лучше, чем Ким. Время шло. Филби нервничал в ожидании. Наконец его назначили заместителем Феликса Кауджилла, начальника 5-го отдела и руководителя европейской группы, занимавшейся Испанией.

Ким энергично взялся задело в новой должности, и почти сразу же его труды начали давать результаты. Своей работой он нанес значительный урон шпионской сети Германии, избравшей Испанию в качестве плацдарма для своих разведывательных операций против Великобритании. Филби и его коллеги из европейской группы получали расшифрованные перехваты коммуникационной сети абвера и, само собой разумеется, Филби (или «Стэнли», как он значился в то время на Лубянке) не всю информацию оставлял у себя, а оповещал своего связного «Генри» обо всем, что узнавал о деятельности различных служб Испании и Португалии, а также о работе германской разведки. Так его группа перехватила сообщение о готовившейся поездке в Испанию главы абвера адмирала Вильгельма Канариса. В этом документе указывалось все, касательно поездки Канариса — даты, часы, названия гостиниц, в которых он должен был останавливаться, и имена лиц, с которыми собирался встретиться.

Филби хорошо знал одну из этих гостиниц — «Парадор» в Мансанаресе между Мадридом и Севильей. Мансанарес — небольшое, довольно отдаленное сельское местечко, в которое попасть было совсем не трудно. Филби предложил начальству убрать Канариса.

Его план был тщательно подготовлен: все говорило о том, что он удастся. Англичане знали точную дату визита и расположение «Парадора». Неизвестен был лишь номер комнаты адмирала, но это не составляло труда узнать на месте.

Филби даже определил место, где убийцы могли спрятаться и затаиться после выполнения своей задачи.

Непосредственное начальство Филби, в особенности Феликс Кауджилл, одобрило этот план. Не хватало только согласия начальника МИ-6 Стюарта Мензиса, но тот сразу же ответил категорическим отказом. Он в ужас пришел от этой идеи.

— Я запрещаю вам и пальцем тронуть Канариса. Даже не думайте об этом! Оставьте его в покое! — сказал он.

В испанском отделе все остолбенели. Почему, собственно говоря, они должны отказаться от такой блестящей возможности избавиться от этого высокопоставленного нациста? Почему Мензис настаивает на том, чтобы пощадить Канариса, злейшего врага, которого никогда и в глаза не видел? Некоторые сослуживцы из 5-го отдела высказали предположение, что Мензис боится, что его постигнет та же участь. Ведь он в Англии занимал такое же положение, что и Канарис в Германии. Впрочем это предположение казалось совершенно невероятным.

Филби предложил иное объяснение. Он высказал подозрение, что между МИ-6 и немецкой секретной службой мог быть какой-то сговор. У него не было никаких доказательств, но в своем сообщении он обратил внимание НКВД на такую возможность. Центр очень серьезно к этому отнесся и предложил Филби прислать подробные данные о юношеских годах Канариса, его карьере и друзьях. Получив ответ, наше руководство сделало вывод, что нацистский адмирал всегда был связан тесными узами с англичанами, хорошо их знал и вообще имел с ними много общего. До донесения Филби это никому не приходило в голову, но проанализировав все сообщенные им факты, мы пришли к заключению, что контакты между Канарисом и МИ-6 вполне возможны и даже вероятны. Это послужило еще одной из причин, заставляющей нас не доверять своим английским союзникам. Догадка Филби подтвердилась. По прошествии времени стало ясно, что Канарис и британская секретная служба делали общие дела за спиной Гитлера. В июле 1944 года Канарис был повешен по подозрению в причастности к покушению на фюрера.