Тогда, когда я был в Зырянке, за лагерное убийство добавляли срок. И вот я узнаю, что мой «землячок» Виктор Малюгин погиб. Жаль такого ладно скроенного природой парня, испорченного жизнью и качествами своего характера.
И другая новость, рассказанная мне колымчанами. В Амбарчике один молодой вор ухитрился пронести в зону украденные на складе консервы и собирался с товарищем их съесть. К ним подошел Иван Козлов, по кличке «Козел», и забрал консервы. Вор, владелец консервов, громко протестовал, а Козел смеялся. Так наглядно попирался воровской закон — вор у вора не крадет. В барак вошел мой земляк, с которым я когда-то работал на лесозаводе в Зырянке, Иван Луна. Он потребовал, чтобы Козел вернул отнятые консервы. Козел, бандит большого роста и очень сильный, пытался силой противодействовать Луне, а тот схватив его за пояс, поставил его вверх ногами, уперев головой в пол. Консервы вернулись к владельцу, а через несколько дней, когда Луна сидел у парикмахера, Козел нанес ему ножевой удар в спину. Луна все же поправился, а Козла расстреляли. Конечно, застрелить могли и без решения суда. Просто можно было избавиться от такого лихого убийцы, застрелив его «при попытке к побегу», а также «при нападении» на охрану.
«Во цвете лет свободы верный воин,
Перед собой кто смерти не видал,
Тот полного веселья не вкушал
И милых жен лобзанья не достоин.»
А.С. Пушкин
Вот такие новости сообщили мне парни из колымского этапа, прибывшего позднее нас. Но я об этом уже говорил. Сообщили мне, что самый блатной, весьма авторитетный вор, которого я помнил еще с пересыльного лагеря в Находке, «Сашка Питерский» (Александр Лаптухин) был заколот ножом или заточкой в бараке в Зырянском лагере. Не знаю почему, но мне было жаль Котика и Луну. Пусть они воры, приносившие людям горе и беды, но в лагере им было присуще чувство справедливости. Возможно за это качество они были симпатичны мне. У меня в медпункте побывали с визитом начальник охраны Радченко, начальник медслужбы дорожного строительно-эксплуатационного участка Екатерина Ивановна, а позднее сам начальник ДСЭУ — Соон. Я догадался, что Радченко был хорошо осведомлен обо мне и захотел лично подробнее познакомиться с фельдшером, который не побоялся угроз блатных парней. Разговорились, я кратко рассказал о себе и о том, что меня тяготит невозможность сообщить своим близким, что я жив. Тогда этот начальник охраны (!) предложил мне отправить телеграмму моей маме. Денег у меня не было, но он сказал, что сам отправит. Так я получил от мамы известие, что мой двоюродный брат Борис, лейтенант инженерных войск Борис Пачев, погиб в первые дни войны под Гродно. К сожалению этот отзывчивый начальник охраны Радченко был переведен куда-то, кажется, через месяц. Теперь думаю, а не осложнила ли ему жизнь такая отзывчивость?
Екатерина Ивановна заехала с проверкой, как работает новый, назначенный Луниным, фельдшер. Показал ей карточки, заведенные на каждого, обратившегося в медпункт с пометками на жалобы, объективную запись и отметку об освобождении от работы. Ей такая аккуратность понравилась. Рассказала о себе, была на фронте, ранена была тяжело. Еще раз убедился, что нет человека, не испытавшего удары судьбы.
Я не раз выходил на объект работ и убедился, насколько тяжел труд заключенных на автотрассе Певек-прииск Красноармейский. Суть работ: подсыпка автодороги обязательно в морозное время года грунтом, взятым с ближайшей сопки. Инструмент — кайло, лопата и короб из досок наподобие саней. Работают тройками: один кайлит на склоне сопки, разбивая крупные куски породы, потом с помощью двух других лопатами насыпают мелкие рамки в короб, двое его волокут на дорогу, где идет подсыпка трассы. Один за веревку тянет, другой за две торчащие ручки толкает этот короб-сани. Такова работа бригады. 12 часов на морозе и ветре, два конвоира, которые сменяются, да и одеты они в валенки и добротные полушубки.
И я стал раз в 10-12 дней давать отдохнуть работягам. Каждый должен был знать свой день, и тогда он «болел», и я его освобождал. Начальник ДСЭУ Соон в разговоре со мной просил меня давать отдохнуть работягам, так как никаких выходных и праздничных дней не было. Я сказал ему, что я это делаю, понимая, насколько тяжела такая работа на морозе. «Да вы молодец!» — воскликнул он и добавил: «Спасибо вам». Я подумал, что эстонец Соон, наверное, сам хлебнул такого же горя, потому так отзывчив.
Читать дальше