Тони Санчес - Я был драгдилером Rolling Stones

Через какое-то время у них начались скандалы по поводу денег. Наташа потребовала у Аниты 2000 фунтов, и их дружба кончилась. Для Наташи это было началом череды стрессов. Она надолго легла в больницу, чтобы слезть с героина; ей пришлось продать «бентли»; а потом у нее в ванной умер знакомый парень. Он был наркоманом и владел магазином в Челси. Как и многим Наташиным друзьям, ему правилось принимать наркотики в ее просторной, устланной коврами ванной. Но в этот раз что-то пошло не так, и когда его обнаружили, он мертвый сидел на полу, а из руки все еще торчал шприц.

Кит пожал плечами, когда услышал об этом. Он наслаждался сейчас образом буйного наркомана, который создали его фаны, и тщательно поддерживал его. «Когда я слезаю с наркотиков, я всегда заболеваю, — сказал он одному репортеру». Другому он говорил: «Я слез, только когда доктор сказал, что мне осталось жить полгода. Я имею в виду, что если уж жить на износ, то надо делать это красиво». Еще одна его цитата: «Я обнаружил, что мне тяжеловато, когда люди проецируют на меня свои суеверия по поводу смерти. У меня вообще по поводу смерти нет предубеждений».

Однажды один репортер, назовем его Питер, пришел взять у Кита интервью. Их встреча длилась почти четыре часа. Сначала девушка-фотограф отсняла пленку, а потом Питер решил выяснить всю правду о Ките.

— Правда, что вы полностью заменили кровь, лечась в Швейцарии? — спросил он.

— Нет, — ответил Кит совершенно невозмутимо. — Когда я в Швейцарии, я обычно катаюсь на лыжах. Не знаю, откуда берутся все эти слухи.

Я собрал всю свою волю в кулак, чтобы не рассмеяться, представив нелепую картину того, как Кит пытается съехать с горы на лыжах.

Он добавил немного правды, чтобы его рассказ не был совершенной выдумкой:

— Да, я курил гашиш, ел кислоту и амфетамины, но никогда не притрагивался к героину.

Репортер кивнул, явно в восторге от того, что ему удалось взять такое откровенное интервью.

Дальше разговор пошел о новом альбоме «Роллинг Стоунз» — «It's Only Rock'n'Roll». Кит пригласил Питера на Чейн-Уолк послушать предварительную запись. Питер обрадовался как ребенок, которого Сайта-Клаус пригласил в свою волшебную пещеру. Кит привел его в гостиную на втором этаже, включил запись и гостеприимно пустил по кругу косяк. Он оставил репортера наедине с косяком и записью и на четверть часа исчез. Вдруг стало слышно, что пластинку заело. Я пошел поправить ее и на лестнице столкнулся с Китом, который нес в руке маленький пакетик кокаина.

— Не делай этого, чувак, — предупредил я его, — ты же весь вечер трепался, что не принимаешь тяжелых наркотиков.

— Не волнуйся, Тони, я просто дам ему чуть-чуть, пусть врубится.

— Угощайся, — сказал Кит молодому человеку, прямо как Оскар Уайльд, предлагающий мальчику бокал коньяку.

— Спасибо, — вежливо согласился Питер. По тому, как он заколебался, я понял, что он никогда раньше не нюхал кокаин. Кит показал ему, как это делается, и через пару секунд репортер уже ловил кайф, сияя от возбуждения. Киту показалось, что этого мало, и он дал Питеру еще несколько доз. Было видно, что репортер взволнован таким близким общением с живой легендой. Я уже наблюдал такую игру раньше и знал, чем она закончится. Вскоре сказался кумулятивный эффект кокаина, и Питер начал метаться по комнате, словно лев по клетке. Я знал, что лицо его онемело, а мозг работал так же быстро, как у человека под ЛСД.

Через пару часов Кит предложил ему понюхать героин. Пока Питер лежал в отрубе на полу на марокканских подушках, Кит включил вращающийся зеркальный шар, который вместо люстры висел в центре комнаты. Вся комната наполнилась беспорядочно мерцающими стремительными огоньками.

Я видел, как Питер то зеленеет, то желтеет, то снова зеленеет, отчаянно пытаясь не проблеваться на ковер великого человека. В конце концов он подошел ко мне и с трудом объяснил, что хочет, чтобы я вызвал ему такси. Кит зловеще ухмылялся, слушая, как Питер пытается выговорить свои извинения и благодарности. Я запихнул парня в такси, и как только он расслабленно откинулся на спинку сиденья, его судорожно вырвало.

Когда интервью вышло, о вечерних событиях в нем не было ни слова. Питер довольствовался воспроизведением всей той лапши, что навешал ему на уши Кит.

Через шесть месяцев я снова встретил Питера, и он попросил меня достать героина. Он сказал, что покупал героин на Пембридж-Крисент в Ноттинг-Хилле, но там ему продавали какую-то отраву. Он ушел с работы и был одержим странной идеей, что прежде, чем стать звездой, надо стать наркоманом.