Виктор Астафьев - Нет мне ответа...Эпистолярный дневник 1952-2001

Вот пока и всё. В тундру писателей не зови, народ канительный, ещё замёрзнет который, тебе переживанье лишнее будет. Оно, конечно, их многовато развелось писателей-то, а всё же...

Обнимаю тебя. Кланяюсь. Виктор Петрович

5 декабря 2000 г.

Красноярск

(А.Ф.Гремицкой)

Дорогая Ася!

Ну, прежде всего тебя, Мишу всех твоих деток, больших и малых, поздравляю с Новым годом, прежде всего желаю чтобы никто не болел и не кашлял. И ты чтоб могла приехать на четвёртые наши чтения, осталось-то всего ничего, каких-то года полтора.

Конечно же, зять твой знал, чем меня взять, посылая свои вопросы вместе с твоим письмом. Я же не могу тебе отказать. Писать и говорить о России сейчас очень трудно. Прежде всего встает во весь рост вопрос, а есть ли она, наша матушка-Россия? Может, мы и не заметили, как Родина наша ушла из-под наших ног и мы в какой-то огромной воде, называемой океаном жизни, болтаемся на одинокой льдине, гадая, когда она развалится и потонем мы все, иль нас всё же прибьёт к какому-то обитаемому берегу. Всё дурное и тёмное, что скрывалось под тёплой шубой так называемого мира земного, прихлынуло к нам, и мы всё это дерьмо заглотили из любопытства и недоразвитости своей духовной — деревню захлестнуло пьянство, города, в том числе и провинциальные — наркомания. СПИД, туберкулёз и полное нежелание этому сопротивляться, спасать себя и страну трудом и радением. Непросто мне будет написать в «Россию», время нужно. Отписаться, отговориться, как многие сейчас делают, это бы зело просто, да с годами приходит уважение не только к слову, тобой изреченному, но и к собственной персоне. На старости лет критически озираешь свой путь и то, что нагородил в словесах, часто безответственно, на ходу, лишь бы отвязаться, отбрехаться.

Все мои новые рассказы идут в первых номерах «Нового мира», «Знамени», «Москвы», а я так разошёлся, что написал ещё один и на подходе второй, да и «затеей» не оставляю, мучаю Марью, которая стучит на машинке, как дятел, чего стучит, напишет тебе и сама.

А я вас всех обнимаю, целую и люблю. Преданно ваш Виктор Петрович

9 декабря 2000 г.

Красноярск

(А.М.Борщаговскому)

Александр Михайлович, здравствуйте!

С Новым вас наступающим годом! Здоровья! Ладу и складу в жизни, да чтобы вокруг просветлело хоть немного.

Повод писать вам возник у меня после прочтения статьи о фильме вашего зятя [фильм Алексея Германа «Хрусталёв, машину!» — Сост.] . Сам я фильм не видел, болел в то время, когда он у нас прокатывался, но прочёл о нём много и в основном чепухи. Но вот наша провинциальная бабёнка написала как мне кажется толково, хотя папу Юрия и зря припутала. Многие из нас были соцреалистскими сычами, он хоть талантливым был и то слава Богу.

С болью и кровью отдирается от нас и из нас так называемый советский человек, а как с болью достаётся это мне, увидите в новых рассказах, которые я напечатал после тяжёлого инфаркта, приучаясь почти заново к столу. Идут они в первых номерах «Нового мира». «Знамени» и «Москвы».

А как вы живёте-можете?

Кланяемся дружно я и Марья Семёновна, ей стукнуло 80 лет и 55 лет нашей совместной жизни, сдала она сильно, да и мне особо хвалиться нечем. Обнимаю, В. Астафьев

22 декабря 2000 г.

Красноярск

(семье Сбитневых)

Майя и Юра, приветствую Вас и поздравляю с Новым годом, желаю самого главного — доброго здоровья.

Письмо от тебя, Юра, пришло, когда был в санатории, в местном, далеко уж не рискую ездить, и у том санаторьи прихватило меня здорово, хотя никаких внешних причин к этому не было. Спиртное я уже давно не принимаю, за едой заставляет следить диабет, при котором одни становятся лучинкою, других, в том числе и меня, несёт в толщину, От этого и одышка, и все последствия. Да что о здоровье говорить в моём-то возрасте, маленько раньше надо было его беречь. А ещё в вологодских болотах по пояс в ледяной воде таскался на тока и, что есть колдун, добыл двух глухарей и обоих вечером на подлёте. Опытный же охотник, стрелок — на моё горе, ни хрена не добыл, хотя и стрелял наутро, но попал в птицу плохо, и она улетела от него в глубь болот.

Однако ж, год не работавши по-настоящему, летом я раздухарился и написал шесть давно носимых в подбрюшье рассказов да «затесей» с десяток — вся эта продукция идёт в первых номерах журналов «Новый мир», «Знамя», «Москва». И ещё вот два черновика рассказов выдал, кажется, удалось мне наконец-то написать без потуг на изысканную художественность и кустарное изящество, стал писать как рассказывать — просто, доступно и внятно. Ну посмотрим, что из этой простоты выйдет, может и пустота.