Виктор Бакин - Владимир Высоцкий без мифов и легенд

И действительно, по мнению киноведов, из актеров тех лет только Высоцкий и мог сыграть Бродского.

В картине Полока подобрал блистательный состав актеров: Ефим Копелян, Юрий Толубеев, Руфина Нифонтова, Ольга Аросева, Владимир Татосов, Сергей Юрский...

«15 июня начались съемки музыкально-комедийного цветно­го фильма "Интервенция"», — сообщалось в заметке под названи­ем «Завершающий фильм года», опубликованной 30 июня 1967 года в ленфильмовской многотиражной газете «Кадр».

Еще не утвержденный сам на роль, Высоцкий помогал режис­серу в подборе актеров на роли в фильме. Сначала на роль Женьки Ксидиаса пробовались В.Абдулов и В.Носик. По сценарию, Жень­ка Ксидиас — это человек ничтожный, слабый, обиженный на весь мир за свою несостоятельность, карикатура на Гамлета, то есть гам­летовские притязания сочетаются в нем с ничтожной сущностью, со стремлением любой ценой утвердить «свое Я». После просмот­ра проб Высоцкий очень расстроился. Полоке он предложил дру­гую кандидатуру на эту роль: «Севочке эту роль играть нельзя. Он хороший артист, но это не его дело. Я знаю, кто тебе нужен...» На­верно, очень трудно совершить поступок — отказать своему другу. Это требует мужества. Как нельзя лучше этому образу соответство­вал Валерий Золотухин. Высоцкий привел его и представил со сло­вами: «Я с Севочкой поговорю — он поймет, а Валерочка — то, что надо». (В момент эмоционального взрыва, когда Высоцкий стремил­ся что-то внушить, он переходил на уменьшительные имена — «Се­вочка», «Валерочка»...) И он не ошибся — «Валерочка» сыграл свою роль великолепно. Это был тот случай, когда актер и герой стопро­центно соответствовали друг другу. Высоцкий это разглядел...

Он полюбил «Интервенцию» еще до создания и приезжал при первой возможности, даже если не был занят в съемках. Несколь­ко раз вместе с ним в Одессу приезжала Людмила. Его появление, улыбка воспринимались присутствующими «прекрасным сюрпри­зом». Потом шел обряд обниманий, похлопываний, поцелуев — от переполнявшей его доброжелательности доставалось всем. Затем он шел смотреть отснятый материал.

Вспоминает Г.Полока: «Он вносил дух бригадной какой-то ра­боты, коллегиальной, когда все были раскрепощены. Это всегда. От­сюда его подарки всем, отсюда участие в личной жизни... Если у кого-то несчастье, он включался, доставал что-то, привозил и т. д. Хотя особых возможностей он тогда не имел. Были случаи порази­тельные. Когда нужно было собирать на съемку людей, а людей не хватало, то он лез на эстраду и пел.

Однажды жена первого секретаря Одесского обкома пыталась выгнать нас со съемочной площадки — их жилой дом стоял рядом, мы им мешали: громкие команды раздавались. Володя туда пошел, что-то говорил, шумел, убеждал — нам разрешили.

Задолго до утверждения в «Интервенции» Высоцкий стал зани­маться эскизами к фильму, выяснять, где будет натура. Встречался с композиторами, ходил на съемки других актеров. Вообще, когда о нем говорят, что он был жесткий человек, я ничего не могу вспом­нить. Я вспоминаю такую располагающую доброту, которая откры­вала людей. Все были свободны с ним, было всегда легко. Я только одного вспоминаю актера такой же щедрости, как он, — это Луспе­каев. Он так же раздаривал детали, краски, как и Высоцкий. Я могу по каждой роли в картине сказать, что подсказывал Высоцкий даже для таких актеров, как Копелян, который был мастером...

Его партнерами были корифеи, просто букет замечательных ак­теров. Но его положение все равно было особое, хотя он не был в то время так знаменит и известен, как, скажем, в последние годы. Он был моим сорежиссером по стилю. Мы задумали с ним мюзикл, но не по принципу оперетты, которая строится на чередовании диало­гов и музыкальных номеров. Мы решили обойтись практически без номеров. Зато все действие насытить ритмом и только в кульмина­ции вдруг «выстрелить» номер. Решили ставить фильм так, чтобы не было просто бытовых разговоров, а все сцены, все диалоги были музыкальны изнутри».

Стиль Полоки заключался в том, что он ничего не навязывал, не разъяснял. А Высоцкий прекрасно чувствовал себя в ситуации, когда на него не давили. Он все время искал свои ходы — наиболее естественное поведение человека, попавшего в определенную си­туацию. Но в то же время он все брал на себя, вел действие и парт­неров увлекал за собой, то есть все начинали играть в его ключе. Его персонаж складывался в процессе работы над ролью. Бродско­му симпатизируешь, ему веришь. Его идеализм, его рыцарство про­изводят сильное впечатление. Так что в картине много режиссуры Высоцкого — Полока это позволял.