Николай Николаев - Партайгеноссе. Жизнь и смерть Мартина Бормана

Радость избавления от соперника занимала Бормана больше, чем ход войны. Это ясно из его писем и записок того периода. Он писал одной из своих жертв — Гиммлеру: «Гесс хотел славы, потому что страдал комплексом неполноценности. По мнению фюрера, это и стало настоящей причиной побега. Только теперь выяснилось, что РГ лечился от импотенции даже в то время, когда был зачат его сын. РГ верил, что своей авантюрой докажет свое мужество перед самим собой, женой, партией и народом».

Прием цитирования фюрера для поддержки своего собственного мнения применялся Борманом, покуда ему мог быть полезен сам фюрер. Нацисты вершили свои дела в обстановке секретности, и после войны осталось много закрытых документов. После Бормана сохранились лишь маленькие клочки бумаги, которые просто осели на дно папки. Поэтому одно время господствовало мнение, что Борман полностью зависел от фюрера и после смерти фюрера потерял чувство реальности. Однако все, что он делал, восстановленное по этим безобидным клочкам бумаги и сопоставленное с документами о нацистских мероприятиях, образует совсем иную картину. Борман многих использовал до тех пор, пока они не превращались для него в помеху или же в угрозу. Он использовал Рудольфа Гесса для острастки, обращаясь к тем же самым иллюзиям, в которые верил Гитлер. Гитлер ассоциировался со святым Матвеем, а Борман — с Иоанном Крестителем, прокладывающим путь для тех, кто придет за ним. Рассудок Рудольфа Гесса был помутнен такими же болезненными фантазиями. Они стали известны Борману, когда он работал с Гессом.

Умение Бормана обращать слабости других в свою пользу просматривается и в том, как Гессу внушили идею странного полета. Беспощадность, хладнокровное манипулирование другими, способность становиться частью другого человека и соглашаться с чем угодно, не веря в это, — все было использовано Борманом, чтобы избавиться от Гесса. Борман сыграл на доверчивости Гесса к англичанам. Но более всего он использовал ориентацию Гесса на предсказания и пророческие откровения.

Инструментом Бормана стал сумасшедший гений Карл Хаусхофер, бывший профессором геополитики мюнхенского университета, когда в 1920 году Рудольф Гесс стал его студентом. Хаусхофер верил в предрассудки и влияние почвы на характер нации. По его убеждению, немцы являлись прирожденной высшей расой, испорченной евреями. Германия была призвана контролировав всю Европу — от Атлантического океана до Урала. Многое из этого проникло и в «Майн кампф».

Невероятно, но факт: Хаусхофер был армейским генералом во время Первой мировой войны и немецким военным атташе в Токио. Его мистицизм и проницательные догадки привлекли к нему внимание доверчивых немцев, среди которых оказался и Гитлер. Когда началась следующая война, он наседал на любого, кто соглашался выслушивать его соображения о том, что столкновение с Великобританией неправильно в силу ряда мистических причин. Хаусхофер оказывал влияние на Гитлера через Гесса. Когда Гитлер слушал предсказания подобных людей, он делал это с суеверным вниманием и полным доверием. Англичане в конце концов переманили его личного астролога Луиса де Воля, работавшего по инструкциям секретных служб объединенной разведки союзников в Нью- Йорке с 1941 года. Он был венгром по национальности и жил за счет финансирования, производимого через британских агентов. Один из них, Бен Леви, британский драматург и член парламента, каждую неделю карабкался по ступеням черной лестницы в нью-йоркской гостинице, чтобы заплатить ему в долларах. В задачи Луиса де Воля входило приводить свои предсказания в соответствие с мировыми событиями и время от времени предсказывать Гитлеру неминуемое поражение. Еще один прорицатель в Каире был подкуплен для того, чтобы поместить планету Гитлера — Нептун — в Дом Смерти. Считалось, что через какое-то время это доведет Гитлера до самоубийства.

Вместо того чтобы изолировать Хаусхофера, Борман нацеливал его на долгие беседы с Гессом. Пока Гитлер готовился к войне с Россией, Борман следил за тем, чтобы Хаусхофер сосредоточился на Гессе. Профессор, «ведомый звездами», обратился с письмом к герцогу Гамильтону, который, по его предположению, обладал особым влиянием на короля. Но герцог ему не ответил. Тем временем профессор сказал Гессу, что ему трижды снился сон, в котором заместитель фюрера управлял самолетом, а затем входил в огромный замок с клетчатыми гобеленами на стенах.