Альфред Кейзерлинг - Воспоминания о русской службе

Образы, которые рисует граф Кейзерлинг, доказывают, что это было не так. На каждом шагу мы видим, сколь бессильна была в действительности эта власть и сколь трухлявы ее опоры. Перед нами раскрываются принципиальные ошибки в построении и развитии российской чиновничьей иерархии. Читая первую часть книги — «О сибирской каторге», — невольно задаешься вопросом, не стоит ли порядочному человеку предпочесть общество арестантов обществу продажных чиновников.

Далее мы видим, что, как бы то ни было, Сибирь отнюдь не испытывала недостатка в превосходных, дальновидных людях из числа высоких чинов и политиков, а равно и частных лиц, которые трудились ради истинного прогресса и культуры, — я имею в виду, например, барона Корфа и Александра Сибирякова. Но российская государственная система была лютым врагом их устремлений.

«Один царь, одна вера, один язык!» — эта злополучная панславистская идея, господствовавшая в ту пору в российских правительственных кругах, погубила все, что некогда сделало державу великой и могучей. Мы видим, как поток панславизма, грозящего истребить все неправославное и не национально-русское, захлестывает страну до самых дальних восточных окраин, оказывая на бедных бурят столь же разрушительное воздействие, как на финнов и балтов в западных ее регионах. И оттого надежнейшие верноподданные, охваченные отчаянием, пытались в заведомо тщетной борьбе защитить свои высшие ценности, свою веру и национальную принадлежность.

Граф Кейзерлинг знакомит нас с последним российским самодержцем, и мы невольно проникаемся глубочайшей симпатией к этому человеку, благородному, но слишком слабому, чтобы изменить курс правительства; мы видим, как прямодушных и честных политиков вытесняют фигуры вроде Маклакова и иже с ним, как эти «истинно русские люди» одерживают верх и в итоге лишенная подлинных вождей империя неотвратимо становится добычей большевизма.

Именно с этих позиций надобно рассматривать и оценивать труд двух старцев в уединенном Гапсале, которым мы пожелаем довести их дело до конца.

Отто фон Грюневальдт

Намерение старых друзей написать книгу осуществилось. Но лишь одному из них было суждено дожить до ее выхода в свет. В конце совместного странствия по сибирскому прошлому Отто фон Грюневальдт слег с воспалением легких.

Он скончался в Гапсале 20 июня 1936 года, оплаканный безутешными друзьями и своею отчизной. В его архиве я и нашел это дотоле неизвестное мне предисловие, последнюю его запись.

Граф Альфред Кейзерлинг

Мой прадед по материнской линии, граф Альфред Кейзерлинг (1861–1939), дворянин из балтийских немцев, состоял на российской государственной службе в качестве чиновника по особым поручениям в Восточной Сибири (в Забайкалье) и на Дальнем Востоке. Он инспектировал каторжные тюрьмы; занимался этнологическими исследованиями, выясняя, можно ли привлечь к военной службе бурят и другие коренные народности; в годы Русско-японской войны выполнял дипломатические поручения. В течение ряда лет до I Мировой войны граф Кейзерлинг был Председателем земской уездной управы в Царском Селе — летней резиденции императорской семьи. Бастион Петропавловской крепости, большевистская революция, гражданская война в Сибири, аресты, побег, камера смертников, нелегальное положение — вот испытания, через которые ему пришлось пройти, и события, свидетелем которых он оказался.

Тем ценнее для нас оказываются воспоминания графа Кейзерлинга, написанные живо, ярко и в то же время — насколько память человеческая позволяет — беспристрастно, ведь для графа основной задачей было описывать увиденное как можно более достоверно.

Так как я уже 20 лет живу в России и стал очевидцем многих великих перемен, я особенно ясно осознал актуальность этого документа, запечатлевшего ушедшее время. Ведь сейчас многие в России обращаются к прошлому, к самым истокам нынешних событий, пытаясь осознать, какие из них являются результатом коммунистического влияния, а какие берут начало в докоммунистическом периоде российской истории.

Другой интересный аспект, на который обращает внимание эта книга — тема интеграции балтийских немцев в систему административной власти царской России. Сейчас, когда Россия внимательно присматривается к иностранному законодательному опыту, анализирует и адаптирует теории управления и культурные ценности, проблема противоречия между преклонением перед всем иноземным и одновременным его неприятием и отторжением снова приобретает особую актуальность. Возможно, взгляды и опыт Альфреда Кейзерлинга окажутся интересными для сегодняшних читателей.