Майкл Мориц - Возвращение в Яблочное королевство. Стив Джобс, сотворение Apple и как оно изменило мир

Некоторые сотрудники, особенно инженеры и программисты, связанные с "Домашним компьютерным клубом", жаловались, что Apple отказалась от своей первоначальной цели — создания компьютера для всех и бесплатного программного обеспечения. Они вдруг обнаружили, что разработки новой версии Star Wars уже недостаточно, чтобы прославиться, и начали ворчать, что если бы они хотели разрабатывать компьютеры для бизнеса, то пошли бы работать в IBM. Молодежь вроде Криса Эспинозы считала, что специалисты по маркетингу в застегнутых на все пуговицы рубашках, галстуках и отглаженных костюмах похожи на персонажей фильмов шестидесятых годов с Кэри Грантом. Другой программист жаловался: "Мы начали принимать на работу рекламщиков, которые раньше продавали обувь, а теперь решили, что для карьеры неплохо бы заняться персональными компьютерами".

Когда началась работа над компьютерными системами, которые должны были прийти на смену Apple II, молодые программисты обнаружили, что их не пригласили поделиться идеями и исключили из обсуждения будущего компании. Лишенные права голоса, они, естественно, обиделись. Не закончившие университета и не имевшие ученых степеней, они превратились в нечто вроде низшего класса и остро реагировали на перемены. Рэнди Виггинтон, отличавшийся резкостью суждений, сказал тогда: "Многие считают маленькие компьютеры бесполезными. Им кажется, что Apple II не настоящий компьютер, а так, занятная штуковина. Они думают: вы, парни, не знаете, как сделать компанию. Мы покажем вам, как это делается". Некоторые программисты стали называть одного из своих новых начальников "программным нацистом", поскольку тот y*censored* отказывался раскрывать подробности внутреннего устройства машины. Жаловались не только инженеры. Когда в компании стали появляться более опытные финансисты, юристы, специалисты по связям с общественностью и подбору персонала, не выдержал даже невозмутимый бухгалтер Гари Мартин: "Мы стали принимать людей, которые пытаются сделать Apple похожей на IBM".

По мере увеличения числа сотрудников становилось все труднее терпеть причуды и характеры каждого из них, причем требования кандидатов часто бывали очень странными. (Один сотрудник, например, очень расстроился, когда Apple не выполнила обещания установить в офисном здании его восемнадцатифутовый орган на двадцать шесть регистров.) На совещаниях руководства личность Рода Холта стала рассматриваться как источник деструктивного влияния, а главной жертвой роста компании стал Стив Возняк. Закончив разработку контроллера для дисковода, он принялся за бюджетный вариант Apple II, но уже без всякого энтузиазма. Менеджмент, совещания, комитеты, долгие обсуждения — все это не доставляло ему ни малейшего удовольствия. "Хорошо, если удавалось выкроить пару часов в день для себя", — вспоминал он.

Возняк по-прежнему любил розыгрыши — время от времени он покрывал смывающейся зеленой слизью чью-нибудь одежду, добавлял пенящиеся вещества в воду для питья, прикреплял таблетки от похмелья к меню соседнего кафе, сопровождая надписью "Для вашего удобства". Когда в инженерной лаборатории завелась мышь, он показал коллегам, что эти животные всегда забираются в бумажные пакеты, принимая темное отверстие за безопасную норку.

Как бы то ни было, непокорный характер Возняка стал проявляться все чаще, превращаясь в настоящий кошмар для менеджеров. Положение в компании, а также уважение и почет, которые постепенно стали ассоциироваться с Apple II, — все это дало ему неприкосновенность. Вместо работы он мог найти более интересное занятие, например, вычислять число е с точностью до ста тысяч знаков после запятой. (Он определил, что расчеты займут три дня, а для распечатки результата потребуется четыре месяца.) Несколько недель Возняк пытался копировать дискеты с помощью портативного электроутюга, надеясь, что при нагревании намагничивание передастся от одной дискеты к другой. Выходные он все чаще стал проводить в казино города Рино. Программист Дик Хьюстон, наблюдавший, как Возняк работал над дисководом, сделал такой вывод: "Воз потерял стимул. Люди перестали говорить ему, что его разработки — дерьмо. Он приобрел статус волшебника и со временем сам в это поверил. В глубине души он знал, что это неправда, но роль ему нравилась. Поэтому, когда кто-нибудь предъявлял ему претензии, он выходил из себя". Рэнди Виггинтон смотрел на своего друга и думал: "У него изменилась самооценка. Теперь он предпочитал быть мессией".