Сэмюэль Пипс - Домой, ужинать и в постель. Из дневника

31 декабря 1662 года

Делясь со мною дворцовыми сплетнями, капитан Феррер рассказал, среди прочего, будто с месяц назад на балу во дворце одна дама, танцуя, выкинула; кто это был, так и осталось неизвестным, ибо плод тут же, завернув в платок, унесли. Наутро все дамы двора явились во дворец представить доказательства своей невиновности, а потому, с кем приключилась эта история, выяснить не удалось. Говорят, в тот же день миссис Уэллс занемогла и куда-то запропастилась, и все сочли, что выкинула она. Согласно другой истории, леди Каслмейн, спустя несколько дней после вышеописанного случая, пригласила к себе миссис Стюарт [17] То есть королеву и, развеселившись, предложила ей «сыграть свадьбу». Свадьба получилась как настоящая, с обручальными кольцами, церковной службой, лентами, «поссетом» в постели, швырянием чулка — все обычаи были соблюдены. В конце, однако, леди Каслмейн (она была женихом) уступила свое место на брачном ложе королю, и тот лег рядом с обворожительной миссис Стюарт. Говорят, что именно так все и было.

8 февраля 1663 года

Обедал с Кридом в «Голове короля». <���…> Один приятного вида джентльмен в нашей компании утверждает, будто леди Каслмейн отказано от двора, однако по какой причине, сказать не берется. Рассказал нам, как некоторое время назад королева хорошенько проучила леди Каслмейн. Дело обстояло так: леди Каслмейн входит в покои королевы и видит, что ту наряжает горничная. «И как только у Вашего величества хватает терпения!» — восклицает леди Каслмейн, замечая, что процедура затягивается. «Ах, — отвечает королева, — у меня столько оснований проявлять недюжиное терпение, что наряжаться я могу сколько угодно».

4 июля 1663 года

<���…> Сегодня видел, как государь и придворные играют в теннис. Наблюдать за тем, как все, без всякой на то причины, превозносят игру короля, — зрелище преотвратное, и это при том, что иногда государь и впрямь играл хорошо и заслуживал всяческой похвалы. Столь неприкрытая лесть омерзительна.

4 января 1664 года

С мистером Пови в его карете — в Гайд-парк, где сегодня первый день Парада [18] Имеется в виду состоявшийся 19 марта 1665 года смотр карет и всадников в Гайд-парке. и множество прекрасных дам, в том числе и Каслмейн — бесстыдно развалилась в своей карете и спит с открытым ртом. Видел также леди Карнеги, в девичестве леди Энн Хамблтон, которая, говорят, дала герцогу (Йоркскому. — А.Л.) пощечину, когда тот в первый раз ее домогался.

19 марта 1665 года

Государь с презрением говорил о чопорности испанского короля [19] Филиппа IV. . Все его поступки отличаются такой церемонностью (говорил государь), что он даже мочиться не станет, покуда кто-нибудь не подержит ему ночной горшок.

11 июля 1666 года

Оставался до конца Государственного совета и сопровождал короля и герцога Йоркского, гулявших по Сент-Джеймскому парку. Долгое время стояли и смотрели, как возятся в воде гусаки и гусыни, причем гусаки, к моему удивлению, надолго уходили под воду. Очень по этому поводу веселились, и государь повторил свою любимую фразу: «Вот вам и счастливый брак!», что мне не слишком понравилось.

17 февраля 1667 года

Сегодня был у меня сэр Х. Чолмли; рассказывал, что при дворе, как всегда, творится безумие и что в ночь, когда голландцы сожгли наши корабли, король ужинал с леди Каслмейн и герцогиней Монмаутской и все как сумасшедшие гонялись за несчастной мухой. При дворе боятся парламента, а между тем он считает, что мы будем спасены, только если король передаст парламенту всю власть.

21 июня 1667 года

Беседовал с мистером Пови о прискорбной слабости короля. Государь, заметил мистер Пови, тратит в десять раз больше сил и нервов для восстановления дружеских отношений между леди Каслмейн и миссис Стюарт, чем для спасения собственного государства.

24 июня 1667 года

Сегодня виделся с мистером Пирсом, хирургом; рассказал мне, что дело лорд-канцлера (его отставка) решалось в спальне леди Каслмейн и что, когда он вышел от короля в понедельник утром, особа эта еще нежилась в постели (в полдень-то!) и выбежала в одной сорочке на птичий двор, выходящий в сады Уайтхолла, куда горничная и принесла ей халат. Стояла в саду и радовалась, что старика канцлера выставили за дверь. Несколько кавалеров Уайтхолла (многие ждали, что лорд-канцлер вернется) заговорили с ней, когда она вошла в вольер; был среди них и Блэнкфорд, который называл ее «райской птицей».