Павел Головин - Как я стал летчиком

Позавидовал я Коле и вздохнул.

— Ты о чем вздыхаешь, Медведь?

— А я вот, Колька, летать хочу…

— Летать? Что же — это не плохо. Видал, как летают.

— Только не удается никак…

И рассказал я Коле про все. Как строил планеры, как плотничал и ездил в Москву поступать в школу. О всех своих неудачах. Знал, что Коля меня насмех не поднимет.

Так и вышло.

— Плохи твои дела, Медведь! — сказал Коля, когда я кончил рассказывать. — Это плохо, когда приходится делать не то, что хочется… Ну, дай срок, я тебя с одним человеком познакомлю. Может быть, он и поможет твоему горю.

— А что это за человек? — полюбопытствовал я.

— Иван Архипыч. Это, брат, голова! Сам из летчиков! Да погоди, дай срок, я его приведу в нам в техникум — увидишь.

Через несколько дней действительно появился у нас Иван Архипович.

В серенькой шинели, сутуловатый немного, лицо доброе, с усмешкой. Пожилой уже. Сразу всем ребятам понравился. Как принялся рассказывать о гражданской войне, как он там летал, так ребята и заслушались.

Никогда я еще не слышал, чтобы можно было так интересно рассказывать! Всю бы ночь слушал!

Должно быть, Коля ему обо мне рассказал, потому что в конце вечера подошел ко мне Иван Архипович, взял под руку, отвел в дальний уголок и стал расспрашивать обо всем. А потом сказал:

— Знаете что, молодой человек? Возьмитесь-ка вот за какое дело. Организуйте здесь в техникуме планерный кружок. Обещаю вам помогать во всем…

— Иван Архипыч! — сказал я. — Надоело мне планеры строить. Толку в этом деле никакого не вижу. Построишь планер, а он не полетит…

— Надо так строить, чтобы полетел…

— Все равно не хочется. Если и полетит, так мне-то что? Не я летать буду, а кто-нибудь другой…

— Обещаю, если построите планер, то сами на нем летать будете…

Ну, раз так — я согласился. Только бы летать! Замечательным человеком оказался этот Иван Архипович! Много лет прошло с тех пор, как я познакомился с ним. Но и сейчас и всегда буду вспоминать о нем с большой любовью и нежностью.

Много он для меня сделал хорошего. Без него я, пожалуй, не скоро бы стал летчиком.

Иван Архипович очень любил молодежь. Он ходил по всей Москве, заглядывал в большие дворы московских домов, где всегда есть ребятишки. Их-то ему и нужно.

Соберет вокруг себя ребятишек и начнет им рассказывать об авиации, об аэропланах и летчиках, о том, как он сам летал когда-то… Ребятишки, понятно, слушают, разинув рты… А ему только того и нужно — заинтересовать.

Смотришь, через несколько дней организовал этих ребят в кружок планеристов или авиамоделистов. И возится с ними Иван Архипович, как со взрослыми.

— Подрастете — летчиками станете! А я буду снизу, с земли любоваться: мои, мол, детки летают. Орлятками стали!..

У нас в техникуме была своя столярная мастерская. Иван Архипович достал нам готовые чертежи планера, и работа закипела.

Я был за старшего, а помогал мне Коля. Ему вдруг тоже захотелось летать.

— Раздразнил ты меня, Медведь, — говорил он: — хочу в воздух!

Строился планер очень медленно. Нехватало времени. И учиться нужно и в комсомоле общественную работу вести, — едва часок урвешь повозиться с планером.

Стипендия была маленькая. Денег нехватало. Приходилось подрабатывать. Мы с Колей ходили на стройку кирпичи таскать.

Бывало, как нет денег, так Коля говорит:

— Ну, Медведь, пойдем сегодня «козу дразнить»?

— Пойдем.

И отправляемся куда-нибудь, где строят дом или еще что-нибудь.

«Козой» называется доска с двумя кривыми ручками в виде рогов. Доску кладут на спину, а ручки цепляют за плечи. На доску положат кирпичей пуда три, и тащишь эти кирпичи куда-нибудь по лесам на третий или четвертый этаж, где каменщики кладут из них стену. Эта вот работа и называлась у нас с Колей «козу дразнить».

Денег нам платили много, потому что работа считалась тяжелой. А нам хоть бы что! Коля — парень крепкий, и меня недаром же «Медведем» прозвали.

К весне мы успели построить только половину планера. А когда настали каникулы, пришлось уехать из Москвы. Кто поехал на практику, кто отдыхать, а я отправился к себе домой. Решил лето поработать в плотницкой артели. Коля тоже уехал.

И остался наш планер недоделанным…

Началось лето. Я жил у себя дома и работал в артели. Вдруг получил письмо от Коли. Он тоже работал где-то недалеко от Москвы. Пишет мне приятель: скучно ему!

«Давай, Медведь, под каждый выходной день приезжать в Москву! Авось не спеша и построим наш планер к осени. Что же мы покинули его, сироту?..»