Дайана Энрикес - Чародей лжи. Как Бернард Мэдофф построил крупнейшую в истории финансовую пирамиду

В среду 17 декабря после обескураживающего признания Кокса Обама объявил о назначении Шапиро. Но она приступила к исполнению обязанностей только через месяц с лишним: до инаугурации Обамы Сенат не мог утвердить ее в должности. Так что ей оставалось лишь наблюдать за тем, как Кокс и его соратники из руководства Комиссии пытаются справиться с ситуацией в первые дни сокрушительного скандала.

В сочельник, оставшись в пентхаусе одни, Берни и Рут Мэдофф разбирали личные ценности. С годами у них скопилось немало прелестных вещиц: пара старинных бриллиантовых серег начала XIX века, изящные эдвардианские браслеты и серьги с черным ониксом, изумрудами и бриллиантами, десятки новых и классических наручных часов и замечательная барочная нитка из трехсот двадцати жемчужин, которую можно было разобрать на части и сделать колье, браслеты и ожерелья.

Мэдофф, разумеется, знал, что большинство его ценностей, если не все, были куплены на краденые деньги. Более того, на следующий после своего ареста день он согласился на пожелание суда заморозить все его активы. Право суда арестовать драгоценности Рут было не столь очевидно: ведь ее не обвинили в преступлении и не предложили добровольно заморозить имущество, хотя она сделала бы это в считаные дни. Но, вне зависимости от юридических нюансов, они оба не заблуждались насчет того, что драгоценности Рут, как и окружающие их стены, мебель, сами стулья, на которых они сидели, а также пальто и обувь в шкафу – все это вскоре будет арестовано в пользу жертв Берни.

И все же пентхаус, мебель и одежда пока еще были на месте – только протяни руку. После почти сюрреалистической драмы прошлых двух недель ценности, как и весь комфортабельный мир внутри пентхауса, все еще как будто оставались в их распоряжении.

Рут собрала четыре бриллиантовые броши, алмазное ожерелье, кольцо с изумрудом, ожерелье из нефрита и еще несколько красивых вещиц. Берни выбрал два комплекта запонок (один из них – не имеющий большой цены подарок от внучки), несколько дорогих перьевых авторучек, более десятка экземпляров из своей обожаемой коллекции наручных часов – некоторые были украшены алмазами или заключены в корпус из платины, золота или серебра.

Они тщательно все это упаковали, сложили пакетики в аккуратную стопку и снабдили их записочками со словами любви и раскаяния. В тот же день Рут отослала их почтой своим сыновьям и невестке, сестре и зятю, брату Берни Питеру и его жене, а также кое-кому из близких друзей.

Через несколько дней один из сыновей Мэдоффа известил прокуратуру о получении ценных подарков и вернул их в распоряжение конкурсного управляющего. Опрометчивое решение разослать к празднику подарки даст Марку Литту дополнительные основания утверждать, что Берни Мэдоффу доверять нельзя – нельзя выпускать его из-под стражи.

Через неделю Рут на встрече с одним из адвокатов мужа сама упомянула подарки, которые они с Берни разослали перед Рождеством. Адвокат тотчас же предупредил ее, что нужно постараться забрать все назад, и немедленно. Она сразу же разослала сыновьям электронные письма с просьбой вернуть подарки.

Как всегда и бывает при личном разорении, они в подробностях помнили, где были и что делали, когда узнали, что разорены.

Управляющего недвижимостью из Миннесоты Тима Мюррея, чья семья первой инвестировала в Мэдоффа через Майка Энглера, новость застала в пути, за рулем автомобиля, и он чуть не съехал в кювет, услышав об аресте Мэдоффа. Сперва он решил, что это очередные слухи, распускаемые завистниками, и нужно спокойно ждать, когда их, как это всегда и бывало, расследуют и опровергнут. Учитывая положение Мэдоффа на Уолл-стрит, он сказал: «Так я и поверю, что его арестовали! Хотите сказать, он как-то раз с утра встал и что-то натворил? Это вряд ли». И тем не менее Мэдофф был под арестом, а все деньги, которые доверили ему Мюррей и его семья, пропали.

Одна женщина – инвестор во втором поколении – была в парикмахерской, когда сестра позвонила ей с известием, что «все испарилось». Осознать, что ее престарелые родители вмиг потеряли все, «было тяжким ударом».

Светло-серый свиток выполз из факса Мэри Томаджан через день после ее возвращения из поездки в Индию в поисках духовного просветления. Она ждала выписки со счета, подтверждающей, что у нее есть деньги на воплощение ее мечты обосноваться в Санта-Фе (штат Нью-Мексико). Факс пришел из небольшого фонда, которому она уже восемнадцать лет доверяла свои накопления. В бумаге говорилось, что все ее деньги были инвестированы в Мэдоффа, а он арестован. «За 50 секунд, пока я читала факс, я из мультимиллионера стала неудачником – сбережения всей жизни уничтожены, привычная жизнь изменилась навсегда».