Петер Вайдхаас - И обратил свой гнев в книжную пыль...

Соглашение по культурному обмену, которое, само собой разумеется, должно закрепить включение Западного Берлина в культурный обмен с СССР в формулировке, удовлетворяющей обе стороны, находится в работе».

Тем не менее по-прежнему никакой надежды. Но из Бонна все время поступало указание: ничего не предпринимать! Ждать! 22 августа мой коллега Инго-Эрик Шмидт-Брауль и я снова паковали чемоданы, собираясь лететь в Москву, когда статс-секретарь Франке вдруг распорядился из Бонна: контейнеры задержать, командировки аннулировать! Господин Р. из министерства иностранных дел сообщил мне, что на высшем уровне бытует мнение, что для общего дела будет целесообразнее, если в настоящий момент отсюда не последует никакой реакции. По-видимому, следует рассчитывать на отказ от выставки — в противоположность вчерашнему мнению, когда казалось, что удастся найти компромиссную формулировку.

Но в самый последний момент из Москвы все-таки поступила принесшая облегчение команда: «Давай!» Выставку, правда, пришлось по техническим причинам еще раз отодвинуть на пять дней. Но потом она с блеском и помпой была торжественно открыта 5 сентября всеми уважаемой седовласой директрисой Библиотеки иностранной литературы Маргаритой Рудомино и председателем правления Биржевого объединения д-ром Клеттом.

Экспозиция называлась: «Искусство и архитектура — выставка новых книг из Федеративной Республики Германии». Перед зданием развевались флаги ФРГ и СССР, а внутри самой выставки книги западноберлинских издательств лежали на отдельном столе, помеченном флагом Берлина, с указанием на особый пункт в четырехстороннем соглашении — тот же текст красовался на суперобложке каталога.

Немецкая делегация приехала в составе председателя правления Биржевого объединения господина Эрнста Клетта, господина д-ра Макензена и господина Кройцхаге.

Все-таки удалось слегка растопить эту ледяную глыбу: сначала появились организации, а за ними потянулись и простые люди. Официальная делегация представителей Германской книжной торговли впервые вступила в диалог с присутствующими там и, естественно, совершенно иначе структурированными организациями-партнерами, например со всемогущим Госкомиздатом, отвечавшим за всю книжную продукцию в огромном Советском Союзе, своего рода «книжным министерством» во главе с министром Стукалиным и его заместителями Юрием Мелентьевым и Василием Сластененко.

Во время этой первой встречи мы удостоились чести лицезреть господина Мелентьева. Во все последующие визиты в Москву я каждый раз добивался разговора с верхушкой Госкомиздата. Прохождение этих встреч каждый раз напоминало некий ритуал и мало чем отличалось от той первой встречи.

Обязательной частью этого ритуала были бесконечные, напичканные цифрами монологи соответствующих начальников. Наша маленькая и неискушенная в делах России делегация должна была для начала спешно набраться крайне необходимого для этого терпения. Цифры и перечисление заслуг этой супермонопольной организации были впечатляющими, но не позволяли, однако, сделать осмысленных выводов об истинном положении дел в этой гигантской книжной стране.

Когда же наконец один из нас взял слово и заговорил о таких само собой разумеющихся вещах, затронутых уже немного в формулировках слегка испуганного председателя правления д-ра Клетта, обратившегося с приветствием к господину Мелентьеву и произнесшего слова о «свободе издателя», его «праве издавать, что он хочет», то оказалось, что можно схлопотать в ответ вынесенное за минуту резкое осуждение капиталистической системы.

Мелентьев:

— Только социалистические издатели свободны! А то, что царит у вас на Западе, это не что иное, как анархия!

Таков был первый контакт с Мелентьевым. Друг с другом еще никто знаком не был. Вообще мы знали друг о друге очень мало. Все это слегка походило на авантюру — шагнуть от вывески в Москве «Немецкая книжная выставка» непосредственно в метрополию и разведать, какова она, эта незнакомая, чуждая нам книжная территория!

Помимо Госкомиздата мы побывали еще в издательстве «Изобразительное искусство», посетили внешнеторговую организацию «Межкнига», Библиотеку им. Ленина, конечно, ряд музеев и Большой театр.

На коктейле в немецком посольстве и во время официальных обедов и ужинов наши хозяева вели себя более раскованно, а разговоры проходили не так судорожно. Когда 8 сентября официальный визит делегации закончился, сложную и нудную работу по установлению связей можно было считать успешно завершенной. Удалось возобновить диалог и подвигнуть людей, убежденно придерживавшихся определенных идеологических штампов в отношении друг друга и никогда не вступавших в непосредственный контакт, к простому общению, пробудить их человеческое любопытство.