Владимир Карпенко - Щорс

— Вспомнил вот, — сказал, будто оправдываясь, — отправляют тебя в Киев… Выздоравливай да вертайся.

По вспыхнувшему лицу Сони и взгляду самого раненого понял, что разлучать этих двух людей нежелательно. Первые же слова, произнесенные сестрой милосердия, подтвердили догадку.

— Николай Александрович, рана заживает… Врач не видит уже нужды в эвакуации.

— Коль врач, я бессилен перед медициной.

Ночь Николай провел дурно. И напарился в бане, и в чистой постели. Рад за Квятека. Рад и за Соню. Мыслями сам был в Унече, Новозыбкове. Мало выпадало времени вспоминать о Фруме, а еще меньше — писать. Утром, сев за бумагу, почувствовал, что вместо тех слов, не сказанных еще меж ними, получается донесение по начальству с налетом яканья. Переписывать некогда — начштаба уже стоит за спиной, — да и марать строчки неудобно…

Войска шли на запад. Подступавшее лето брало свое. Давно улеглись речки в берега, запылились проселки, лиственные деревья зашелестели новыми нарядами. В полдень лес манил с раскаленного шляха в духовитую прохладу. Но нет опаснее места среди бела дня, чем лес. Петлюровцы, отступая, откалывались от куреней, сбивались ватагами в лесных чащобах, глухомани. Ночами выходили на большие дороги, заглядывали в села.

К середине мая 1-я Украинская советская армия встала на рубеже Радовель, Городницы, Плужное, Лановцы, Волочиск и далее по реке Збруч через Гусятин, Жванец; потом по Днестру — Старая Ушица, Могилев-Подольский. Войска сосредоточивались на боевых участках: Коростеньском, Корецком, Шепетовско-Ровненском, Гусятин-Волочиском и Бессарабском. На начдива Щорса возлагалось руководство центральными участками — Корецким и Шепетовско-Ровненским.

Используя короткую майскую передышку, Николай занялся переформированием. Согласно приказу командарма создал три трехполковые бригады — 1-я Богунская, 2-я Таращанская и 3-я Новгород-Северская. Возглавили бригады повоевавшие уже командиры — Константинов, Боженко, Шкуть. В эти дни он осуществил давнюю свою мечту — открыл школу краскомов. Нехватка командиров давала о себе знать. Росло число полков, батальонов, рот, команд; бои особенно уносят взводных и отделенных.

Автомобиль ходко шел по проселку, оставляя за собой хвост желтой пыли. Николай из седла пересел в машину. Только это заставило его оглядеться и удивиться: распутица позади, в силу входило лето. С исчезновением весенней слякоти ослабли нудное противное покашливание, ночные потения. Днями пекло плечи и голову; не искал тени, не прятался под краппами. Радовало солнце, бездонная свежая синь, по-летнему белые легкие облака. Понимал: истинная радость в другом. Благополучно складываются обстоятельства на фронте. Таращанцы и новгородсеверцы опрокинули петлюровцев в реку Горынь; бегут сечевики на Ровно и Дубно. Считанные версты остались, когда войска дойдут до старой русско-австрийской границы.

С облегченным чувством возвратился Николай в Житомир — в штаб дивизии. Конец похода. Ткнут бойцы штык в землю, вытрут рукавом пот… Сам, не теряя времени, этой же осенью сядет на студенческую скамью. В штабе ждали невеселые вести. За спиной у Петлюры — прочная стена. Антанта! На Дону, у Ростова, захлебнулось наступление Красной Армии; подымает голову генерал Деникин… Да, рано штык в землю. Неуемный нрав, скрытая страсть его уже искали в себе физические силы, чтобы как можно энергичнее и полнее использовать ожидаемую передышку. А будет ли она? Польский корпус генерала Галлера стоит наготове за Стырью…

Видел, войска устали, идут на последнем дыхании. Сохранить наступательный порыв во что бы то ни стало. Тылы, тылы… Резервы. Петлюровцы сдаются в плен. Густо пылят по проселочным дорогам. Целыми куренями, с оружием, обозами. Принимает. Формирует маршевые батальоны. Разбавляет ими свои старые полки, только что развернутые в бригады. Обует, оденет, накормит… А как распознать волосатую душу селянина, вчерашнего врага? Петлюровская пропаганда ржавчиной покрыла все его нутро. Приказом не пробьешься. Слово нужно, сердечное, теплое, к каждому в отдельности. А где те, кто мог бы донести это слово?

Никита Коцар с Исаковичем недавно вернулись из Киева, где проходил I съезд политработников Украины. Забыв об усталости, Николай напряженно слушал, стараясь вникнуть в смысл тех новшеств, какие предлагает съезд в повседневной работе среди красноармейцев. Строительство Красной Армии может проходить нормально тогда, когда внутри самой армии будут созданы крепкие, жизненные комячейки. Только они могут спаять красноармейские ряды. Комячейки, по существу, — боевые органы партии, активные органы Советской власти. Повседневная работа их сводится к повышению среди красноармейцев понимания необходимости дисциплины и порядка, необходимости поднятия авторитета командного состава.