Максим Чертанов: Дюма

В апреле 1793-го генерал Дюмурье планировал переворот, Сен-Джордж и Дюма отказались к нему присоединиться, но Сен-Джордж не был вознагражден: его обвинили в растрате, легион расформировали. На карьере Дюма это не сказалось, напротив: в июле 1793-го, когда революция полностью выродилась в диктатуру, он был бригадным генералом, через месяц — дивизионным, еще через неделю — командующим Западной Пиренейской армией. Это единственный случай, когда мулат в Европе достиг такого положения. Он унаследовал энергию отца, но не его жестокость, славился не только смелостью, но и добротой; зафиксирован случай, когда в деревне должны были казнить крестьян, пытавшихся уберечь от переплавки церковный колокол, Дюма их освободил, гильотину велел разобрать на дрова. Были и другие выходки в таком роде, пошли доносы, и в июне 1794-го его вызвали в Комитет общественного спасения (орган вроде ЧК — мы во всех этих комитетах, о которых наш Дюма много писал, будем разбираться позднее). Но тут случилось чудо: свалили диктатора, террор прекратился, генерала Дюма новая власть поставила на Западную армию, которой он командовал осенью 1794-го, подавляя мятежи в Вандее, но даже историки-роялисты писали, что он делал все для предотвращения жестокости. В конце года он взял отпуск по болезни и поселился в Вилле-Котре; тесть купил молодым дом на улице Лорме, 46 (теперь — улица Александра Дюма). Обнаружили опухоль, сделали операцию, головные боли остались, но в сентябре 1795-го он вернулся на службу и был направлен в Рейнскую армию. 5 октября правительство вызвало его в Париж — подавить мятеж; он не успел — с мятежом справился будущий император Наполеон, а Дюма послали воевать с интервентами в Альпийскую армию. В феврале 1796-го он приезжал в Вилле-Котре — родилась дочь Луиза Александрина, но скоро умерла. Ноябрь 1796-го — Итальянская армия, которой командовал генерал Бонапарт, Дюма воевал хорошо, но отношения с шефом не сложились; в феврале 1797-го Дюма назначили губернатором провинции Тревизо. В декабре он ушел в отставку, уехал к семье. Наполеон потребовал идти с ним воевать в Египет, Дюма сказал, что не видит в этой войне смысла, но приказу подчинился. В марте 1799 года он получил отпуск; по пути домой судно дало течь, пристало в порту Неаполя (Италия состояла из нескольких государств, одно из них, Неаполитанское королевство, вступило с Францией в войну), и там Дюма и его спутников захватили в плен. Долго слали умоляющие письма на родину, но лишь в марте 1801-го, когда Наполеон, уже ставший диктатором, заключил перемирие, Дюма обменяли на другого генерала. 1 мая он приехал в Вилле-Котре едва живой: больной желудок, хромота, правое ухо не слышит, правый глаз не видит, боли усилились. Однако нашел силы возобновить тяжбу с мачехой.

История семьи, проданной ее главой в рабство, возможно, закончилась не так плохо. На Гаити тоже произошла революция, рабство отменили, вместо него ввели что-то типа крепостного права, но многие рабы стали свободными. Предположительно, Мари Роз, сестра Тома Александра, в 1790-х годах вышла замуж за белого, Жана Помпея Валантена де Вастей (предположительно он был сыном ее тетки Элизабет, сестры Мари Сезетты, и Жана Валентина Вастей, выходца из Нормандии); он был писателем, политиком, стал министром и получил титул барона; их потомки были благополучны. Сводная сестра Тома Александра так же успешно вышла замуж, как и его вторая тетка, Розетта, чьи потомки породнились с аристократической семьей Котрель де ла Фоссе. Сама Мари Сезетта, по одним данным, умерла в 1775-м, по другим — была еще жива (и, возможно, свободна) в 1801-м.

Неясно, знал ли генерал Дюма о судьбе своих родных. В 1801 году суд вынес решение в его пользу: «Маркиза де ла Пайетри… передает г-ну Реторе все права собственности и всю власть, которую она имела над негритянкой Мари Сезеттой, матерью указанного г-на Реторе, над креолками Жанеттой и Мари Роз, сестрами указанного г-на Реторе, и над их детьми, которые уже рождены или родятся впредь, и соглашается с тем, что он впредь получает эти права и все выгоды от них и в полном объеме распоряжается теми правами собственности на упомянутую негритянку и ее детей, от которых настоящим документом отказывается маркиза де ла Пайетри». Он заверил у нотариуса доверенность: «Тома Дюма Дави де ла Пайетри… назначает своим генеральным ведущим дела по доверенности Мари Сезетту, свою мать, которой он передает право действовать в его интересах и от его имени, управлять и распоряжаться имуществом, земельными участками и домами, доставшимися ему, как сыну и наследнику, от Антуана Александра Дави де ла Пайетри, его отца, то есть всем, что находится на побережье и на самом острове Сан-Доминго; владеть всем от имени и по поручению составителя данного документа… и чтобы настоящая ведущая дела по доверенности делала все, что ей подскажет ее благоразумие и потребуют обстоятельства; составитель возлагает на ту, кому он все это доверяет, всю полноту власти в отношении управления этим имуществом, даже если оно буквально не заявлено и не представлено». Он сделал для матери что мог. Почему тогда не поехал на Гаити? Может, не вышло: живых денег-то отсудить не удалось. А может, и не собирался: очень болел, головные боли, по словам сына, «доводили почти до безумия и нарушали ясность мысли».