Сергей Марков: Гарсиа Маркес

Юная красавица из Астурии оказалась ветреной особой, на её счету, согласно преданиям, десятки разбитых мужских сердец. В промежутках между бурными, порой и с кровавой развязкой романами (а в зрелые годы она, будучи по характеру матриархальной, устроила у себя настоящий мужской гарем, одновременно даря любовь и умудрённым опытом мачо, и пылким безусым юнцам) «бесовка Хуанита» рожала. История умалчивает о том, сколько было у неё детей. Известно, что один из сыновей отправился в поисках удачи вглубь материка, в Аргентину (гипотетически, кстати, Гарсиа Маркес и Че Гевара могли быть братьями — дед матери будущего великого «революционера-авангардиста» также из Астурии), а другой, Николас де Кармен Маркес Эрнандес, остался в Гуахире, где 7 февраля 1864 года у него родился сын (один из многих сыновей и дочерей, законных и незаконных). Назвали его (будущего деда великого писателя) также Николасом. А неистовая Хуанита напоследок родила от некоего юного красавца-креола ещё и дочку, которой пятнадцать лет спустя суждено было произвести на свет девочку, которую назвали Транкилиной.

Маленького Николаса с его братьями и сёстрами воспитывала их бабушка по материнской линии Хосефа Франсиска Видал. Окончив начальную школу и будучи не в состоянии продолжать учёбу, так как родителям нечем было за неё платить, Николас, испробовав много профессий, поучаствовав даже в локальной гражданской войне, в возрасте семнадцати лет вернулся в Риоачу, где стал обучаться у отца их фамильному ювелирному ремеслу. В этом деле он немало преуспел, его изделия стали охотно покупать. Как преуспел и в деле другом: через два года после возвращения он стал отцом двоих детей, Хосе Мария и Карлоса Альберто. Их мать, Альтаграсия Вальдебланкес, принадлежала к одному из самых влиятельных и богатых родов Гуахиры. Была она привлекательной, эксцентричной и гораздо старше Николаса. История умалчивает о причине, по которой они не поженились. Оба сына носили фамилию матери и были воспитаны в строгих католических традициях и консервативном духе — на либеральные убеждения юного папаши в семье внимания не обращали.

Наряду с фамилией и имуществом дети в Колумбии наследовали и политические пристрастия и убеждения родителей. Сыновья либерала Николаса Маркеса, воспитанные в семье матери, выросли, естественно, убеждёнными приверженцами консерватизма. (Забегая вперёд скажем, что двадцать лет спустя, в 1898–1901 годах, во время Тысячедневной войны между сторонниками консервативной и либеральной партий сыновья сражались против либералов, то есть против своего отца. Карлос Альберто геройски погиб в бою, его брат Хосе Мария выступал парламентарием — с завязанными глазами на муле его подвезли к командующему либералами Рафаэлю Урибе-Урибе, и заместитель командующего, полковник Маркес, вёл переговоры о перемирии со своим сыном.)

К двадцати одному году, когда Николас женился, были у него и другие внебрачные дети. То ли чарами мужскими, то ли своими золотыми и серебряными рыбками, но он соблазнил свою кузину Транкилину Игуаран Котес, также происходившую из зажиточной семьи, стоявшую выше его по положению, но незаконнорожденную, что в определённом смысле молодых уравнивало. И вот внук с внучкой «беспутной авантюристки Хуаниты» обвенчались (то есть, как мы понимаем, отец жениха и мать невесты являлись единоутробными братом и сестрой). В этом браке безусловен привкус инцеста. В то время в Европе и во всём остальном цивилизованном мире это уже осуждалось, но в Латинской Америке было едва ли не обыденностью. Заметим, что инцест — как проклятие — станет впоследствии одной из важнейших тем творчества внука Транкилины и Николаса — Габриеля Гарсиа Маркеса. Славный род Буэндиа — стержневой род романа «Сто лет одиночества» — пресёкся именно инцестом.

«…Обрезав ребёнку пуповину, акушерка принялась стирать тряпкой синий налёт, покрывавший всё его тельце, Аурелиано светил ей лампой. Только когда младенца перевернули на живот, они заметили у него нечто такое, чего нет у остальных людей, и наклонились посмотреть. Это был свиной хвостик…»

Итак, двоюродные брат с сестрой поженились. Николас отличался непоседливым, неуёмным и вздорным характером, но характер жены, по одной из версий, казался под стать её имени Транкилина (в переводе с испанского — спокойная, тихая, безмятежная) — и они жили в общем-то по латиноамериканским меркам, душа в душу, посещая церковь и соблюдая основополагающие христианские заповеди.