Фил Эшби - Неуязвимый (в сокращении)

Еще одно рабочее совещание. Я останусь присматривать за Анной, Алистер же отправится за подмогой. До наступления темноты оставалось около четырех часов. Алистер решил двигаться налегке, оставив нам большую часть своей одежды.

Для нас с Анной начались часы долгого ожидания. Я устроил ее поудобнее, а затем начал делать все то, что хоть как-то могло увеличить наши шансы на спасение. Для постройки иглу снег был слишком рыхлым, однако мне удалось соорудить стену, защитившую нас от ветра. Затем я выложил на склоне большой крест из камней, чтобы нас легче было заметить с воздуха. Пока я работал, мы переговаривались, стараясь поднять друг другу настроение. Я хоть и был все это время спокоен, задним числом понимаю, что вел себя странновато. Видимо, после драматичных событий такое случается. В какой-то момент я спросил у Анны, не возражает ли она, если я сбегаю наверх и все-таки поднимусь на пик. Взрыв красочной брани дал мне понять, что это ее не радует.

Температура упала изрядно ниже нуля, а Анна неподвижно лежала в сыром спальнике. Прежде ее била сильная дрожь, теперь дрожь утихла — и не потому, что Анна согрелась. При переохлаждении организм начинает понемногу прекращать работу, и дрожь утихает. Следующие этапы — кома и смерть. Это и происходило сейчас с моей любимой, и я начинал тревожиться не на шутку. Я лег рядом с Анной на снег и обнял ее, чтобы ей стало теплее. Я упрашивал ее поговорить со мной, гладил по лицу — только бы она оставалась в сознании.

Вокруг темнело, и на душе у меня становилось все мрачней. Я чувствовал себя беспомощным, понимая, что Анна может умереть у меня на руках. И решил: если она лишится чувств, я оттащу ее вниз, какими бы повреждениями это ни грозило. Я начал настраивать себя на спуск и подошел к краю полки, чтобы поискать легчайший путь вниз. И увидел внизу, в сумраке, приближающуюся к нам одинокую фигуру. Алистер возвращался.

Спускаться с горы Алистеру пришлось бегом. Оставив нам свою одежду, он вынужден был двигаться быстрее, чтобы согреться. По счастью, до приюта только что добралась еще одна группа пеших туристов. Должно быть, они здорово удивились, увидев скачущего по снегу налегке человека, и, вероятно, приняли его издалека за сумасшедшего. Тем не менее один из них вызвался сбегать за помощью. Я и поныне понятия не имею, кем был этот добрый самаритянин. Подозреваю, что марафонцем, поскольку двадцать километров, отделявших его от дороги, он одолел за три часа — время, при глубоком снеге, замечательное. Нам говорили потом, что, выйдя на дорогу, он попытался остановить машину, однако несколько водителей проехали мимо. Он почти уже решился угнать стоявший неподалеку автомобиль (мой, надеюсь), но тут рядом с ним наконец остановилась машина. Ближайший телефон находился в нескольких километрах, в поселке Дандоннелл. Там он позвонил по 999.

Нам повезло, на горе Бен-Невис проходили учения ВВС, в которых участвовал вертолет спасателей «си кинг», — оттуда до нас было сорок минут лета. Ненадолго приземлившись в Дандоннелле, чтобы заправиться и забрать спасателей, вертолет отправился искать нас.

Алистер вернулся на гору очень вовремя. Дополнительное снаряжение, которое он принес, позволило нам согреть Анну. Накормив ее горячим куриным супом (вегетарианка с десятилетним стажем, она временно отступилась от своих принципов), мы с Алистером стали устраивать ее на ночь.

Пару часов спустя мы услышали отчетливое биение лопастей вертолетных винтов и увидели сверкание носового прожектора вертолета, поднимавшегося к нам из долины. Мы зажгли фонари, обозначая наше местонахождение.

Спасатели уложили Анну на специальные носилки, осторожно лебедкой втянули их в вертолет, и тот улетел в Инвернесс, в больницу. В отделении неотложной травматологии Анна продемонстрировала истинно шотландскую скаредность, не позволив врачам извлечь ее из моего дорогого спального мешка, разрезав его ножницами. Те пожали плечами: «Ладно». И просто сдернули с нее спальник, проделав что-то вроде трюка со скатертью.

Рентген показал, что один из позвонков треснул, осколки кости сместились «буквально на толщину волоса» в сторону от позвоночника. Анна была на шаг от пожизненного паралича.

Я заставил себя позвонить родителям Анны. Ее отец, сам хорошо знакомый с горами, принял новость со свойственными ему спокойствием и великодушием, я же чувствовал себя прескверно. Может, я в каком-то смысле и спас жизнь его дочери, но, с другой стороны, если бы не я, она вообще не оказалась бы на этой горе. То, что я едва не потерял Анну, стало важнейшей вехой моей жизни и сделало наши с ней отношения еще более крепкими.