Дмитрий Быстролётов - Пир бессмертных - Книги о жестоком, трудном и великолепном времени. Цепи и нити. Том VI

— Имейте в виду, консул, я слушаю! Не вздумайте нападать на Францию!

— О, нет. Ван Эгмонт уже несколько месяцев путешествует по Африке, видел разные колонии и кое-что сам, без сомнения, подметил.

— Ну, так вот я начинаю! Все колонии управляются своими метрополиями. Последние предоставляют колониальным властям по разным соображениям разный объем власти. Правительство Франции принципиально негрофильское. Оно a priori подозревает своих колониальных чиновников в злоупотреблениях, посему в пределах возможного лишает их власти и деловой инициативы. Шеф кантона связан по рукам и ногам бесчисленными бюрократическими оговорками и препятствиями, он обязан за каждым пустяком обращаться к губернатору колонии, а тот — в Париж. Невообразимая волокита, она парализует всякую попытку своевременно реагировать на все жизненно важные запросы. Первые месяцы после приезда новый чиновник преисполнен рвения и решимости. Через год он уже безнадежно машет рукой, как умеет, отбрехивается от бесчисленных нагрузок сверху. Его подготовка недостаточная, он не знает ни языков, ни обычаев, да и знать не может. Примерно каждые два года его перебрасывают на новое место работы с иным населением, другим языком и обычаями. Это, как здесь говорят, «принцип колеса», постоянное передвижение персонала, и выдумано оно с лучшими намерениями, чтобы чиновник не привыкал к населению и не эксплуатировал его. Шефу запрещается торговать, основывать промышленное предприятие или закладывать плантацию. Результаты — совершенно обратные желаемому. Француз едет на работу в колонию как на передовую линию кровавого боя: он оставляет дома жену и детей, является сюда один и одиноко живет здесь с такими же неустроенными и недовольными людьми. Они все только и мечтают о скорейшем возвращении во Францию и стараются как можно скорее сколотить деньги, благо их скоро перебросят в другое место, и следы любых нарушений закона или морали будут скрыты. О мерах улучшения никто думать не хочет и не может, так как скоро сюда приедет другой администратор с собственной точкой зрения. План у шефа один — работать так, чтобы поменьше ругали, и скорее сбежать домой с наскоро нахватанным наибольшим количеством денег.

— Сколько же получает такой шеф?

— Чиновник 1-го класса получает до 2000 французских франков в месяц, столько стоит в Париже хороший мужской костюм. На семью и на разъезды ему полагается маленькая добавка, раз в три года — полугодичный отпуск с оплатой проезда до Франции и обратно. Не очень-то много за жизнь в дикой глуши, при постоянной опасности тяжело заболеть. Отсюда всякие мелкие злоупотребления: вредная для дела развития района экономия в работе, задержка казенных денег для медицинской и хозяйственной помощи населению, нелегальная торговля по мелочам.

— Чем и как?

— Здесь всюду действует обязательный список европейских товаров, которые население обязано покупать по казенным ценам, и они втрое дороже рыночных. Жизнь администратора — это диковинная комбинация всевластия и огромной загруженности при малой ответственности и малой оплате труда. Каждый новый чиновник обязан решить для себя одну, все ту же старую проблему: бежать или опуститься. Здесь нельзя не развратиться! Подобная система уничтожает нравственные устои не только рабов, но и господ.

— Прежде чем говорить о моральном состоянии администрации, нужно знать об их обязанностях. Вы говорите, что они перегружены?

— Да перегружены. Шеф кантона каждый день заполняет бесчисленные анкеты и бланки, подсчитывает статистические цифры по району, составляя месячные, квартальные и годовые отчеты. Эта система введена еще Наполеоном, тем самым, который сказал: «Лжив, как реляция», — и эта система все время совершенствуется, но не в сторону упрощения. Шеф кантона отвечает за «стратегические» дороги и мосты, за голод и квашиоркор, за саранчу и муху це-це, за эпидемические болезни и бесчисленных паразитов. Он ведает раздачей земельных участков европейским колонистам и тем же колонистам поставляет рабочую силу. Он обязан содействовать сбору и вывозу сырьевых продуктов в портовой город. В погоне за рабочей силой он же опустошает негритянские деревни. Система управления все более отрывается от практической жизни. Шеф кантона — начальник полиции своего района, которого не знает и знать не хочет. Он — наделенный всевластием и единственный судья, на решения которого нет апелляции. Он — судья, находящийся в полной зависимости от негра-переводчика, который толкует местные обычаи, как ему выгоднее, и переводит в обе стороны, что хочет. Колониальный судья — маленький бог, к тому же всегда пьяный, скучающий и раздраженный, и он ненавидит негров за то, что он из-за них здесь так мучается.