Иван Бережной - Два рейда

— Хэнде хох!

Немцы на какое-то мгновение остолбенели, а затем что было сил кинулись к машине. Вслед им Грамотин полоснул из пулемета. Два фашиста свалились, а остальные еще пуще побежали.

Наблюдая эту картину, Бакрадзе понял: дольше ждать нет смысла. Он выпустил красную ракету.

Партизанские пулеметы и автоматы дружно ударили с трех сторон, почти в упор по противнику. Пошли в ход гранаты. Это произошло настолько неожиданно, что гитлеровцы и не помышляли о сопротивлении. Они бросили машины и устремились к речушке, пытаясь спастись бегством. Напрасные попытки. Их и там встретили партизаны. Гитлеровцы, как затравленные звери, метались в западне.

Бойцы девятой роты выскочили из укрытий и начали погоню. Грамотин, стоя на копне, стрелял из пулемета по убегавшим врагам. От основной группы противника откололся офицер с пистолетом в руке и побежал в сторону села. Его преследовал партизан с противотанковым ружьем, то и дело выкрикивая: «Хальт, хальт!» Но офицер настолько стремительно бежал, что бронебойщик отстал. Видя, что фашист уходит, партизан залег, прицелился и всадил крупнокалиберную бронебойную пулю в спину офицеру…

Бой был коротким. Большую часть фашистов перебили, а двенадцать захватили в плен. Автомашины сожгли.

Успешно выдержал экзамен на командирскую зрелость и командир четвертой роты Александр Филиппович Тютерев. Саша — старый мой знакомый. Мы с ним воевали в одной дивизии под командованием генерала Бирюзова. Тютерев был разведчиком. При выходе из окружения он — тяжело раненный — был оставлен в крестьянской семье. После выздоровления пришел к ковпаковцам. Начал воевать рядовым и вырос до командира роты. При выходе из Карпат рота Тютерева являлась самой боевой в группе Ковпака. И в новом рейде четвертая рота была на хорошем счету…

Умело организованной засадой на шоссе Луцк—Владимир-Волынский рота нанесла большие потери противнику и захватила восемь трех- и восьмитонных автомашин с грузом. Партизанам досталось восемь тысяч шинелей, большое количество маскировочных курток, три тонны ваксы и даже несколько тысяч коробочек с духами и одеколоном. Когда рота вернулась с задания, то от нее на километр разносился запах духов, за что роту прозвали «пахучей». Весь этот груз предназначался для четвертой немецкой танковой армии, но так и не дошел до адресата.

Четвертый батальон, под командованием капитана Токаря, совершал самостоятельный рейд. При выходе в свой район действий южнее Владимир-Волынского на марше столкнулся с бандеровской бандой. Во встречном бою банда была разгромлена. Получив от разведки сведения о концентрации бандеровцами крупных сил в Порицке, Токарь штурмом овладел местечком. Националистическая банда понесла большие потери и распалась.

Командование соединения было довольно проведенными боевыми операциями. Все командиры подразделений успешно выдержали экзамен.

— С такими хлопцами можно в огонь и в воду! — сказал Войцехович.

В свою очередь и командиры подразделений оценили доверие Петра Петровича. Окончательно укрепился авторитет Вершигоры как командира умного, талантливого. От былых сомнений у подчиненных не осталось и следа.

С выходом на Волынь нам стали досаждать националисты. Основу их военных формирований составляли враги украинского народа: кулаки, реакционное духовенство и разного рода уголовники. Обманом и угрозами им удалось вовлечь в банды некоторую часть несознательного населения. Местных жителей пугали «ужасами большевистской Сибири», куда якобы будет сослано все население Западной Украины. Среди крестьян находились такие, кто верил этим басням.

Надо было рассказать людям правду, открыть им глаза на действительность. Выполнение этой задачи легло на плечи партийной и комсомольской организаций соединения. Да и каждый партизан считал своим долгом быть и пропагандистом, и агитатором.

Тут-то и развернулся замполит Москаленко Николай Алексеевич — коммунист двадцатых годов, ветеран соединения. Ему пришлось повоевать наводчиком, командиром орудия, политруком. Под руководством С. В. Руднева он прошел хорошую школу партийно-политической работы в боевых условиях. Знал людей и умел найти к ним подход. Привлекал своей простотой и душевностью.

Большую помощь замполиту оказывал Миша Андросов— комсомольский секретарь, как его называли партизаны. Несмотря на свою молодость, Миша имел опыт комсомольской работы. Он был секретарем комсомольской организации цеха завода «Коммунар», возглавлял отдел в Запорожском обкоме комсомола. С началом войны окончил спецшколу в Саратове. В октябре 1942 года по заданию ЦК ЛКСМУ он с группой комсомольских работников был направлен в тыл врага. Его назначили помощником комиссара по комсомолу. Надо сказать, за работу он взялся с большим желанием, работал с комсомольским задором. Результаты сказались скоро. Его можно было видеть в бою, в разведке, в подразделениях беседующим с бойцами, на митинге, выступающим перед местными жителями. Стоило удивляться, как он только успевал побывать везде. Поистине неугомонная голова. И не удивительно, что он стал душой молодежи.