Вячеслав Пальман - Кольцо Сатаны. Часть 1. За горами - за морями

От входа бежали два вохровца с наганами в руках. Они расшвыряли дерущихся, главарь банды поднялся, обхватил обеими руками голову. Ненавидящими глазами впился в Сергея и прохрипел:

— Ты подписал себе смертный приговор, мальчишка! Клянусь жизнью!..

И, пошатываясь, ушел. Друзья стащили с Морозова одёжку.

— Э-э, да тебя надо к лекпому. Резанули. Гляди, как набухло в рукаве. Топаем…

И двое, в сопровождении вохровца, пошли среди ночи будить фельдшера.

— Могли бы и сами перевязать, — недовольно проворчал служитель Эскулапа. — Подумаешь, царапина. А кровь? Что кровь? У тебя, молодец, много той крови.

Шли назад опять с вохровцем. Кружилась голова. Все, только что происшедшее, казалось кошмарным сном.

Хотелось плакать.

Печку уже поставили. Барак успокоился. Сергей забрался на нары и забылся, не ведая, что сулит ему день грядущий.

У входа в барак до утра дежурил вохровец.

На рассвете, как всегда, застучали по рельсе. Вахта требовала на выход. Этот звон не относился к пересыльному бараку. Здесь ждали машину. И час, и три. Сходили в столовую, вернулись. Машины все не было. Гурам Астиани нигде не показывался. Не видели и его охрану, кажется, они сидели в карцере. В полдень явился нарядчик, выкрикнул от дверей Морозова и увел на вахту.

Там ему дали бумагу и велели написать о драке и ее причине. С неохотой он написал об угрозах грузина и о приказании воровать, иначе говоря, стать членом банды.

Дежурный прочитал два листа и заметил:

— Давно пора отправить этого негодяя подальше, пусть мерзлоту подолбит. Ты в бараке ничего не забыл? У меня распоряжение отвести тебя к начальнику лагеря, но за ним приехали из Магадана и увезли. Что с тобой делать — не знаю. Иди пока на свою работу, пропуск твой действителен до двадцати одного часа. Понадобишься — вызовем.

Василий Васильевич встретил Сергея и прослезился. Осмотрел руку, убедился, что неопасно, усадил за стол с борщом и куском рыбы, потом куда-то уходил. Сергей взялся, было, снимать одной рукой желтые усохшие плети в теплице, но не смог, лег в пристройке, а когда проснулся, увидел тепличника и Пышкина, они сидели за стеклянной дверью в самой теплице и о чем-то разговаривали. Сергей встал, и тогда его позвали.

— Ну как настроение, герой? — спросил Пышкин. — Слух прошел, что воевал? А этот тип и в самом деле первостатейный мерзавец. Как ему удалось взять в свои руки весь лагерь? Но с этим покончено. Пока что грузин посидит в карцере, а потом мы его отправим подальше. Начальника лагеря сняли, приедет другой человек. Все это устроил Швец. Он мужик умный. И не из тех… Но боюсь, что тебе все-таки придется ночевать в лагере. Появился — независимо от наших событий — приказ. Пропуска на свободный выход с твоей статьей будут действительны лишь до двадцати одного часа. Вот такие дела. Тебе ведь скоро?..

— В марте сорокового.

— Напряженный сезон у нас кончается, — раздумчиво продолжал Пышкин. — Можно снова заняться исследованием почв, ты уже имеешь опыт. Я о 23-м километре думаю. Лошадь, повозку, инструмент и двух рабочих мы выделим. Поезжай, поброди по долине Дукчи, по нижним склонам, вдруг приглянется кусок-другой под пашню? Нам к весне надо увеличить площадь пашни на сорок-пятьдесят гектаров. Каждый капустный лист дорог, с «материка» не навозишься. Хотелось бы и картошкой заняться, но метеоданные регистрируют у нас заморозки во все летние месяцы. Побьет ботву, хотя… — И главный агроном задумался, покусывая ус. — Возможно, где-то отыщутся места с подходящим микроклиматом. Нашли же такие земли в долине реки Тауй, в Балаганном, на Оле. Так что…

— Но вы сами говорили о новом приказе: пропуска до девяти вечера…

— Ах, черт! Действительно, затруднение. Одна рука делает то, что не ведает другая. Можно приезжать до девяти, тут недалеко. Туда-сюда, а потемну — в лагерь. Да, лагерь… Вот придумали!

— Все равно, Василий Николаевич, нам не хватит органики, — сказал Морозов. — Землю найдем, а без навоза — что она? Может, сначала поискать по поселкам навоз?

Пышкин и Кузьменко переглянулись.

— Справедливо, — сказал главный агроном. — Не побоялся усложнить для себя задачу. Будешь искать вместе с топографом Бычковым и целину для распашки, и навоз для старых и новых пашен. Вот и занятие на твои остальные лагерные месяцы. Договорились? А что касается пропуска, то что-нибудь придумаем. В порядке исключения, что ли…

Новый начальник лагеря с первых дней, конечно же, старался наладить добрые отношения с руководителями совхоза. Может быть, поэтому Бычков и Морозов без промедления получили пропуска, но с приказом являться на вахту для отметки через каждые пять дней. Чтобы не очень увлекались свободой, ощущали свою зависимость от режима заключения.