Лев Визен: Хосе Марти. Хроника жизни повстанца

— Он зовет туда, где нет испанцев, — ответил Пепе.

Дон Рафаэль благоволил к Пепе и однажды нанес визит его родителям. Донья Леонора приготовила специально купленных крабов «моро», сварила кофе по-канарски. Дон Мариано посоветовал гостю отведать рома. Беседа мужчин касалась многого — падения экспортных цен на сахар и строительства новой железной дороги к западу от Гаваны, массового банкротства мелких плантаторов и стремления янки по дешевке скупить их сахарные заводы.

В конце визита дон Рафаэль попросил Пепе сходить за сигарами. Когда мальчик вышел, учитель перешел к делу: он, Мендиве, понимает, что дону Мариано трудно нести расходы по обучению сына. Он понимает, что лишь поэтому мальчика послали работать в табачную лавку, где он проводит половину дня. Но Пепе талантлив, и не следует лишать его возможности учиться дальше. Он, Мендиве, готов платить за него. Пепе должен быть бакалавром.

Возвращаясь, Пепе услышал, как отец смущенно говорил:

— Мальчик будет просто счастлив, я знаю…

27 сентября 1866 года Пепе сдал вступительные экзамены в среднюю школу.

Школа располагалась на улице Обиспо в здании, которое было частью старинного монастыря «Санто-Доминго». Каждое утро к монастырю подкатывали коляски на мягких рессорах — многие питомцы школы даже на занятия ездили в родительских экипажах. Когда занятия кончались и веселая гурьба школьников высыпала на улицу, из тени тополей выходили черные слуги, ожидавшие молодых сеньоров, чтоб помочь им донести до дома стопку учебников и тетрадей.

Пепе знал, что его семья беднее, чем семьи других, но его гордость не страдала от этого. Он был, как и прежде, первым по всем предметам и никому не отказывал в дружеской помощи.

Донья Леонора была счастлива. Даже дон Мариано, слушая рассказы Пепе о школе, удовлетворенно поглаживал усы. Но в дело вмешалась политика.

Давние расхождения между испанскими колонизаторами и креолами все более обострялись. Дон Мариано раз и навсегда определил свое отношение к этим распрям. Он считал своим долгом верой й правдой служить короне. Для Пепе все обстояло гораздо сложнее.

Мендиве постепенно становился духовным отцом молодого Марти. Пепе читал в кругу друзей книги из его домашней библиотеки, и юношам казалось, что изгнанник Эредиа [8] В 1828 году за участие в подготовке вооруженной экспедиции на Кубу для борьбы за ее освобождение известный кубинский поэт Хосе Мариа Эредиа был заочно приговорен испанским судом к смертной казни. обращается именно к ним:

Нередко чтения прерывались тяжелым топотом марширующих батальонов. В широкополых сомбреро, полотняных блузах и брюках сероватого цвета по улицам Гаваны проходили вооруженные до зубов волонтеры: сыновья испанских купцов, боявшихся, что независимая, свободная Куба откажется от их «услуг», чиновники, не дослужившиеся до высоких постов и жаждавшие власти в любой форме; просто испанцы, приплывшие на остров в поисках своего счастья и не нашедшие его.

Колониальные власти создали корпус волонтеров, чтобы иметь опору в трудной борьбе с «мятежниками». Они вручили оружие авантюристам, потому что войск всегда не хватало и к тому же приплывшие из Испании крестьяне в военной форме не проявляли особого рвения в карательных операциях.

А волонтеры быстро доказали, что не зря получают щедрое жалованье из сейфов улицы Муралья, где свили гнезда испанские банкиры. Наглые и озлобленные, презиравшие все кубинское, волонтеры готовы были стрелять в каждого, кто хоть взглядом выражал несогласие с лозунгом «единства Кубы с матерью родиной».

А в Гаване множились слухи о «беспорядках» на востоке острова. Мендиве медленными шагами мерял залу библиотеки, и его тихий голос был тверд:

— Истина состоит в том, что мы, кубинцы, созрели для того, чтоб самим управлять своей страной и привести ее к всеобщему равенству, свободе и процветанию…

Весной 1867 года Пепе с отличием сдал экзамены в школе. Председатель попечительского совета, важный толстяк в тесном сюртуке, прикрепил к лацкану курточки юного Марти медаль.