Английский пейзаж XVIII века, на среднем плане которого разыгрывается, скажем, партия в крикет, будет стоить куда больше, чем тот же пейзаж без спортивного состязания. Даже воздушный шар, плывущий по небу, может повысить стоимость. Однако будьте осторожны: соблазну пригласить реставраторов и поручить дописать на заурядном холсте XVIII века партию в крикет или воздушный шар не могли противиться многие беспринципные торговцы картинами начала XX века.
Все, что справедливо по отношению к пейзажам, можно отнести и к маринам. Наибольшим спросом пользуется безмятежное море. Чем беспокойнее волны, тем ниже цена. Вероятно, на выбор влияют обычные опасения по поводу дурной погоды, а также легкий приступ морской болезни, ощущаемый при взгляде на картину. А если покупаете полотно, подписанное Томасом Луни, не забудьте посмотреть на дату: этот посредственный английский маринист начала XIX века страдал еще более тяжелой формой артрита, чем Ренуар. Он почти не владел руками, но ни перед чем не останавливался, чтобы только не отказаться от живописи. Его поздние картины отличаются заметной грубостью манеры, и на рынке предметов искусства ходили слухи, будто он писал их, сжимая кисть пальцами ног.
Виды городов и селений обычно ценятся выше, если они идентифицированы. Изображения некоторых мест неизменно пользуются более высоким спросом, чем иные. Возглавляет этот список, по-видимому, Венеция, за нею следуют Рим, Флоренция и Париж. Стараниями импрессионистов виды Руанского собора продаются значительно лучше, чем изображения промышленных кварталов того же города. Заводские трубы вызывают у коллекционеров сомнения. Появление баснословно богатых русских олигархов в последние годы повысило привлекательность видов Москвы и Санкт-Петербурга, а турецкие коллекционеры ввели моду на пейзажи своих родных краев, например Стамбула.
Narrative art
Сюжетно-тематическая живопись
Сюжетно-тематическая живопись большого формата, столь восхищавшая наших предков в Викторианскую эпоху, ныне не пользуется популярностью, но, признаюсь, я питаю к ней слабость. Она родилась из иллюстраций к литературным произведениям, вошедшим в моду в конце XVIII века: Шекспир, Вальтер Скотт и Оливер Голдсмит вдохновили множество живописцев, от Хогарта до Делакруа. Ко второй половине XIX века этот жанр решительно порвал со своей литературной основой и сосредоточился на изложении историй, придуманных самими живописцами. Эти сюжетные, или «проблемные», картины (в подражание «проблемным» пьесам) завладели воображением викторианских и эдвардианских посетителей музеев, и они научились интерпретировать нарративные ключи, скрыто присутствующие на полотнах, а значит, читать визуальные драмы, столь же сложные и насыщенные деталями, сколь и романы.
Великолепным примером викторианской сюжетно-тематической живописи может послужить картина Альфреда Рэнкли «Однокашники». Несчастного на одре болезни утешает хорошо одетый гость, присевший на край ложа и сжимающий его руку. Слева стоит встревоженная молодая женщина. Судя по тому, что она положила руку больному на плечо, это жена. Для сиделки такой жест кажется слишком дерзким и вызывающим, однако нельзя исключать, что это сестра прикованного к постели. Как обычно, завязка драмы заключается в названии: «Однокашники». Значит, эти молодые люди когда-то вместе учились в школе. С тех пор их пути разошлись. Гость явно преуспел, тогда как мучимый недугом живет едва ли не на чердаке, о чем свидетельствует открывающийся из окна вид на близлежащие крыши. У окна стоит стол с чернильницей и пером – выходит, больной пытался снискать пропитание писательским ремеслом. Это поприще весьма и весьма ненадежно и не приносит прочного дохода даже в лучшие времена, а теперь, не в силах работать, герой и вовсе оказался в трагической ситуации. Есть и другие нарративные ключи: полупустая склянка с лекарством на прикроватном столике – признак того, что больной получает лечение. Птичка в клетке в правом верхнем углу картины – символ несвободы, безысходности, выпавшей на долю либо начинающего писателя, либо молодой женщины. В руке у преуспевающего гостя – банкнота довольно высокого достоинства, которую перед уходом он тактично, незаметно для больного, передаст героине, дабы помочь ей и ее мужу пережить трудные времена. Однако наиболее красноречивая деталь – это лежащая на полу книга, трактат Цицерона «De Amicitia» («О дружбе»), подчеркивающая главное послание картины, если угодно, ее мораль: страдания может облегчить дружба. Посетитель выставки 1868 года в Королевской академии, потратив немало времени на изучение всех этих значимых подробностей, отходил от картины растроганный, очарованный и получивший моральное наставление.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу