Сергей Шишков - Петербург экскурсионный. Рекомендации по проведению экскурсий

Гроб был убран гладкой золотой парчой, в котором лежал высокий человек в роскошном платье, вышитом серебром, с серебряной бахромой, в кружевах, с образом Андрея Первозванного.

Люди плакали и целовали руку императора. Они видели своего царя преображённым и незнакомым. Вечно спешащий по улицам Санкт-Петербурга, здесь он выглядел спокойным.

4 марта «в доме Государевом к печали печаль новая прибыла», умерла заболевшая в 20-х числах февраля корью младшая дочь Наталья, и её маленький гробик был выставлен в соседнем с «печальной салой» помещением.

10 марта около полудня пушечным выстрелом с Петропавловской крепости весь Петербург был извещён о начале торжественной, ещё никогда не виданной жителями города церемонии императорских похорон.

Народ теснился вдоль всего посыпанного жёлтым песком и устланного свежими еловыми лапами пути.

Путь тянулся по заснеженному берегу Невы от Зимнего дворца до Почтового дома и затем через Неву по специально построенному мосту к крепости.

Вдоль всего пути сплошными шпалерами стояли войска: солдаты и офицеры с опущенными знаменами через равные промежутки, а также 1250 «мушкетеров» с факелами.

Около трех часов дня Пётр отправился в свой последний путь. Гроб через отворенное окно Зимнего дворца вынесли и спустили вниз на набережную по обитой чёрной материей лестнице.

Процессию открывал сводный отряд из 48 трубачей и 8 литаврщиков, которые своей печальной музыкой задавали тон всему шествию.

Следом за музыкантами шли пажи и весь придворный штат.

Затем несли красное военное знамя, за которым в сопровождении двух полковников шла любимая лошадь Петра.

Далее шли символические фигуры латников: один на лошади в вызолоченных латах, другой пеший в чёрных.

Этим подчёркивалось, что жизнь и смерть всегда находятся рядом.

Пётр Великий на смертном одре. Художник И. Н. Никитин

Далее двигалось красочное шествие знамен с гербами земель империи, в которых иллюстрировался полный титул императора и отражалась вся история России. Выразительно было и белое знамя с эмблемой скульптора, делающего статую, и девизом императора, написанным золотом и серебром, с кистями и бахромой.

Далее шёл крестный ход церковников в траурных белых ризах с хоругвями в сопровождении огромного числа певчих.

Такого пышного шествия Россия ещё никогда не видела.

И вот показались два гроба, укрытых золотыми парчовыми покрывалами.

Впереди гвардейские офицеры несли на руках гробик цесаревны Натальи. За ней восьмёрка покрытых чёрным бархатом лошадей медленно везла резные сани с гробом императора под роскошным балдахином с серебряными штангами.

Множество генералов и офицеров торжественно несли перед гробом на золотых подушках символы царской власти, специально доставленные из Москвы: скипетр, державу и корону Российской империи, четыре государственных меча острием вниз.

Они несли также все награды Петра.

Далее сразу за гробом в сопровождении А. Д. Меншикова и Ф. М. Апраксина, в траурной одежде с «закрытым лицом чёрной материей» шла Екатерина I.

За императрицей следовали лица царской фамилии.

Вначале шли дочери Петра Анна и Елизавета.

За ними – дочери старшего брата Петра царя Ивана Екатерина и Прасковья. Далее шли двоюродные сестры Петра по матери – Мария Львовна и Анна Львовна Нарышкины.

За ними шел жених Анны Петровны Карл Фридрих, герцог Голштинский.

В конце императорской фамилии шел внук покойного императора, будущий император, малолетний Пётр Алексеевич.

Всё шествие было подавлено торжественной и мрачной красотой происходящего.

Отовсюду слышались траурные звуки полковых оркестров, глухой рокот полковых барабанов, тяжкие удары литавр, слаженное пение сотен дьяконов и церковных певчих, дым кадил, бряцанье оружия, звон колоколов со всех церквей.

Очень сильное впечатление производила пушечная стрельба, которая слышалась через равные промежутки времени и была подобна ударам огромного метронома.

И вот процессия достигла места захоронения усопшего императора.

Петропавловский собор был ещё недостроен, поэтому посреди построили маленькую церковь, в которую и поставили гроб с телом Петра.

В церковь была допущена только знать.

Церемония панихиды была недолгой, не более часа, во время которой Феофан Прокопович произнёс краткую речь «Слово на погребение Петра Великого». Его речь, как образец, вошла в хрестоматию русского ораторского искусства.