Анна Никольская - Папатека

– Ну и как там твой Павлинов? – спросил меня на перемене Бредик. – Я гляжу, ты похорошел, брови вроде выщипал.

– Отстань, – отмахнулся я от Перекусихина. – Анна Емельяновна меня искала?

– Нет. Я сказал, что ты в поликлинику пошёл сдавать анализы, а предупредить забыл.

– Да? – Я посмотрела на него удивлённо. Раньше таких благородных поступков за Перекусихиным я не замечал. – Спасибо, выручил.

– «Спасибо» в карман не положишь. – Бредик многозначительно подвигал бровями. Было ясно как день, ему не терпелось услышать подробности моей личной жизни.

– Нечего мне рассказывать, Бредик, – вздохнул я. – Павлинова я в папатеку вернул. Поменял на другого.

– Что-то я не слышу радости в твоём голосе.

– Радоваться тут нечему. Опять я с выбором промахнулся, а что теперь делать, ума не приложу.

– А чем тебе новый папаня не понравился? У меня вон – вообще никакого нет, и я не жалуюсь. – Перекусихин с хрустом откусил от яблока.

– Он некомпанейский, – скупо ответил я.

– На тебя, братец, не угодишь. Какая разница, компанейский – некомпанейский? Главное, чтобы отец был заботливым. А всё остальное – детали, усёк? Ладно, пошёл я, мне ещё к завучу надо зайти – прослушать мораль.

– Усёк, – понуро сказал я ему в спину и потопал на английский.

Я думал, что Авторизаторов мне не откроет. Не пустит меня домой и придётся выманивать этого нелюдима какой-то хитростью. Но нет. Всё случилось по-другому.

Как только я нажал на звонок, дверь с грохотом распахнулась, и Карл Витальевич буквально обрушился на меня с кулаками.

– Где ты был? Где ты шатался, я тебя спрашиваю?! – кричал на меня весь бордовый от гнева папа.

– В парке. С одноклассниками, – хмуро ответил я, переобуваясь в домашние тапочки.

– Ах, вот оно что?! – взвизгнул Авторизаторов. – Ты был в парке, а я в то же самое время был брошен на произвол судьбы?

– В каком смысле? – Я не понял. Какая его муха, в самом деле, укусила?

– Всё то время, пока ты, ребёнок, развлекался с друзьями в парке, качался на качелях, прыгал на батутах, стрелял по мишени из ружья, строил рожи в кривые зеркала, катался на американских горках… – Он вдруг замолк, набрал в рот побольше воздуха и продолжил: – Словом, пока ты предавался бессмысленным, пустым и вульгарным развлечениям, я сидел взаперти без глотка воды в пересохшем горле и куска еды в пустом животе!

– Спокойно. – Я отодвинул папу Карла к стеночке и прошёл на кухню. Он побежал за мной. – Во-первых, я тебе никакой не ребёнок, а Витя. Витя Половинкин, твой сын десяти с половиной лет. Пора бы уже знать. Во-вторых, никто тебя и не думал запирать. Отнюдь, если бы ты решил прогуляться, например в магазин за хлебом и молоком, – тут я посмотрел на него с укоризной, – тебя никто бы не остановил. И, в-третьих, ты что, в самом деле не знаешь, как включить кран?!

– Какой кран? – растерянно заморгал папа.

– Водопроводный! Откуда берётся вода, тебе хотя бы известно?

– Разумеется, из почвы! – с вызовом парировал Авторизаторов.

– Рррр! – прорычал я, заглядывая в холодильник. Там по-прежнему было шаром покати.

– Мы будем сегодня ужинать? – с надеждой спросил папа и нежно на меня посмотрел.

– А ты со мной потом поиграешь?

– Да, – быстро кивнул он.

– Ладно. Но завтра ты будешь питаться сам. Здесь тебе не ресторан у шеф-повара. – С этими словами я полез в плиту, там у мамы хранились кастрюли.

Я твёрдо решил сварить суп. Корнеплоды у нас, по крайней мере, ещё были. Не голодом же морить собственного отца.

– Забирайте его обратно, – было первым, что я сказал папатекарю, когда тот открыл мне дверь.

– В дело чём?! – по-женски воскликнул старик и нахмурился. Кажется, я начинал ему надоедать.

– В том, что я просил компанейского папу! А вы мне какого подсунули? Он же нелюдимый, как снежный человек! Да ещё и патологический врун! Обещал мне после ужина сыграть в «Контртеррор», а сам закрылся в маминой спальне и притворился, что решает теорему!

– Тебя на угодишь не, – поморщился господин Бенджамин.

– Да вы даже не пробовали мне угодить! Подсовываете каких-то бракованных пап всё время! – кричал я, пытаясь протиснуться в форточку.

– Тихо, шуми не, – старик беспокойно поглядел по сторонам. – Пролезай скорее, меня у сегодня мало времени.