Федор Кукин - Полкан и Повелитель ворон

Солнце поднималось из-за кромки заснеженного поля. Воробушка разбудил один из первых же лучей. Встрепенувшись, он выбрался из дупла и примостился на ближайшей ветке. Начинался ещё один из привычных, похожих друг на друга зимних дней. Когда здесь, на опушке леса, вдоль которого вилась дорога на город Неважнецк, стояла такая тишина, что треснувшая от тяжести снега ветка или редкий крик пролетевшей птицы были единственными звуками на всем свете. Вот и сегодня…

…но именно сегодня всё было иначе. Воробушек склонил голову набок, прислушиваясь. И услышал, как звенит в чистом, морозном воздухе вынимаемая из ножен сабля…

Там, где дорога огибала лес, скособочилась тяжело груженая повозка. Испуганные лошади косили взглядом на своего хозяина, который ещё несколько минут назад так уверенно погонял их вперед. Теперь толстый возница валялся на дороге, мрачно глядя снизу вверх на стоявших перед ним всадников.

– Доездился, добрый человек! – сказал крепкий, с хитрыми глазами, Атаман под смех своих сообщников. Худой, жилистый Одноглазый одобрительно кхекнул пару раз, что должно было означать бурное веселье. Третий разбойник, хотя точнее было назвать его разбойничком, так он был мал, на вид лет 12 не больше, расхохотался от души тонким голосом. Выглядела троица хоть и разношёрстно, но грозно; Атаман помахивал саблей, у Одноглазого за спиной висел длинный лук, а у малолетнего хохотуна, которого называли Промокашка, в руках была самодельная дубинка, утыканная гвоздями.

– Отворяй сундучки–то, – продолжил Атаман. Возница дрожащей рукой потащил из–за пазухи связку ключей. Главарь зацепил их кончиком сабли, кивком головы подал знак Промокашке. Тот проворно соскочил с лошади, и на лету подхватив брошенную ему связку, отправился в тыл обоза. Одноглазый, подъехав поближе, крепко прихватил обозных коней под уздцы. Промокашка обогнул телегу и вдруг затормозил. – Что застрял? – прикрикнул на него Атаман. Промокашка не обернулся, застыл неподвижно, уставился на что-то позади обоза.

К месту разбоя по дороге приближался странник. Сразу и не возьмёшься описать, как он выглядел: бесформенный плащ прикрывал почти всю его фигуру. Лица видно не было, оно скрывалось под капюшоном этой длинной накидки. Единственное, что можно было отметить с уверенностью – фигура определенно высока и, можно даже сказать, массивна. Впечатление усиливали большущие, непропорционально огромные сапоги странника, в которых он переваливался с боку на бок. Оружия фигура при себе не имела.

Подошедший остановился. Повисла неловкая пауза. Первым среагировал Атаман.

– Рановато ты друг в путь собрался.… Ну, проходи, что встал–то…

Из–под капюшона блеснул быстрый внимательный глаз. Одноглазый на всякий случай потянулся за луком. А возница попытался незаметно отползти подальше… Атаман, не глядя, махнул саблей прямо перед его носом, отползание было остановлено.

– Дядю обижаете? – наконец заговорила фигура.

– Ну не твоего ведь.… Проходи, не тормози, – немедленно произнес Атаман.

Фигура чуть повернула голову к вознице. Тот умоляюще сложил руки и прикрыл глаза. Но ничего не произошло. Поколебавшись мгновение, фигура сделала шаг в сторону, свернула с наезженной дороги на снежную целину. И направилась к лесу, удаляясь от обоза. Одноглазый отпустил древко лука. Промокашка злорадно хихикнул. Возница попытался сделать еще одно движение по направлению к уходящему… и тут же получил полновесный шлепок саблей по спине. Вскрикнул, замер, захныкал.

Фигура не обернулась. Двигалась всё дальше, под сень деревьев, дойдя до границы леса, приостановилась. И внезапно издала заливистое, громкое, совсем как настоящее, конское ржание.

Первым отозвался конь Промокашки. Сначала коротко заржал, поднялся на дыбы, потом подпрыгнув, бешено лягнул задними копытами то место, где мгновение назад стоял Промокашка. Тот отскочил, машинально отмахнувшись своей дубинкой. И попал точно в зад спокойно стоявшего до той минуты обозного коня. Животное сорвалось с места, увлекая за собой поклажу. И помчалось вперед, не разбирая дороги. Прямо на его пути оказался конь Одноглазого, тут же резко сорвавшийся с места. Настолько резко, что хозяин его свалился прямо под несущийся обоз. Атаман, оставив в покое возницу, еле успел вытолкнуть сподвижника из–под копыт.

Фигура на опушке тоже мгновенно сорвалась с места. В несколько прыжков одолев расстояние до несущегося обоза, схватила возницу за шкирку, ловко подсадила его на привычное место на козлах. Тут уж бедолага не растерялся и не медлил, подхватил вожжи, еще подхлестнул коня и помчался дальше по дороге, быстро скрывшись за поворотом.