Галина Матвеева: Пастушок и король эльфов и другие скандинавские сказки (сборник)

Когда хозяйка проснулась, было уже светло. Она пошла в чулан и нашла на полке узел, в нём лежало красивое, искусно сшитое платье. Она взяла платье и спрятала его в ларь. Настал Сочельник, всё было тихо и спокойно. В рождественскую полночь обитатели Квола уже крепко спали, не спалось только хозяйке. Вдруг ей очень захотелось выйти из дому. Она не стала противиться этому желанию и вышла, и в ту же минуту огромная скесса схватила её, перемахнула с ней через луг и зашагала вброд через реку.

– Что это мне слышится? – дрожа от страха, сказала женщина.

– А что тебе слышится? – спросила скесса.

– Мне слышится, будто кто-то зовёт: «Мама Гедливёр! Мама Гедливёр!» – отвечала хозяйка Квола.

А дальше всё было точь-в-точь, как предсказала аульва. Овцы скессы разбежались, словно подгоняемые неведомой силой. Вот скесса бросила женщину и побежала к своему жилищу. Хозяйка Квола, прячась за овцами, пошла за великаншей. Она освободила своего мужа и работника из неволи, и они что есть духу поспешили к селению. И тут их будто кто под руки подхватил, так им стало легко бежать. Только вдруг по каменистому склону Стадарфьядля с грохотом посыпались камни, и в ярком свете месяца хозяева Квола увидели, как через ложбину к ним мчится великанша. Женщину охватил такой ужас, что она непременно упала бы, но муж поднял её и донёс до самой церкви. Все трое вбежали внутрь и заперли за собой дверь. В церкви было много народу, звонарь ударил в колокол что было мочи. Паперть задрожала от тяжелой поступи, и люди увидели в окне безобразную скессу, которая страшно закричала, услыхав колокольный звон, выбила ногой большой кусок церковной стены и побежала прочь, злобно рыча и закрывая уши. Хозяева Квола пробыли в церкви всю заутреню и обедню, а после побрели вместе с работником домой, радуясь своему чудесному спасению.

Жил в давние времена один молодой работящий крестьянин. Был у него свой хутор с обширными пастбищами и много-много овец. И вот он женился. Жена ему, на беду, попалась бездельница и лентяйка. Целыми днями она била баклуши, даже обед мужу и то ленилась приготовить. И муж ничего не мог с ней поделать.

Однажды осенью приносит он жене большой мешок шерсти и велит за зиму всю её спрясть и выткать из неё сермягу [5]. Жена даже не взглянула на шерсть. Время идет, а она и не думает приниматься за работу. Хозяин нет-нет, да и напомнит ей про шерсть, только она и ухом не ведёт.

Как-то раз пришла к хозяйке огромная безобразная старуха и попросила подаяния.

– Я тебе помогу, но и ты должна оказать мне одну услугу, – ответила хозяйка.

– Это справедливо, – сказала старуха. – А что я должна для тебя сделать?

– Спрясть шерсть и выткать из неё сермягу, – ответила хозяйка.

– Давай сюда свою шерсть! – сказала старуха.

Хозяйка притащила весь мешок. Старуха вскинула его на плечо как пушинку и промолвила:

– В первый день лета я принесу тебе сермягу!

– А как я с тобой расплачусь? – спросила хозяйка.

– Ну, это пустяки! – ответила старуха. – Ты должна будешь с трёх раз угадать моё имя. Угадаешь – и ладно, больше мне ничего не нужно.

Хозяйка согласилась на это условие, и старуха ушла.

В конце зимы хозяин снова спросил у жены про шерсть.

– Не тревожься, – ответила жена. – В первый день лета сермяга будет готова.

Хозяин промолчал, но заподозрил неладное. Меж тем зима шла на убыль, и вот замечает хозяин, что его жена с каждым днём становится все мрачнее. Видно, что она чего-то боится. Стал он у неё выпытывать, чего она боится, и в конце концов она рассказала ему всю правду – и про огромную старуху, и про шерсть. Хозяин так и обомлел.

– Вот глупая, что наделала! – сказал он. – Ведь то была не простая старуха, а скесса, что живёт здесь в горах. Теперь ты в её власти, добром она тебя не отпустит.

Как-то раз пошел хозяин в горы и набрёл там на груду камней. Сперва он её даже не заметил.

И вдруг слышит: стучит что-то в каменной груде. Подкрался он поближе, нашёл щель между камнями и заглянул внутрь. Смотрит: сидит за ткацким станком огромная безобразная старуха, гоняет челнок, смеётся и поёт себе под нос о том, что никто не знает, как её зовут. А имя её – Гилитрутт.

И ткёт себе да ткёт.

Смекнул хозяин, что это та самая скесса, которая приходила к его жене. Побежал он домой и записал её имя, только жене об этом ничего не сказал.

А тем временем жена его от тоски да от страха уже и с постели подниматься перестала. Пожалел её хозяин и отдал ей бумажку, на которой было записано имя великанши. Обрадовалась жена, а всё равно тревога её не отпускает – боязно, что имя окажется не то.