Галина Матвеева: Летучий корабль (сборник)

Уважаемые правообладатели!

Мы приняли все возможные меры, чтобы найти вас и договориться о приобретении прав на использование в наших книгах переведенных вами сказок. Однако информации по этому вопросу нет. Ваши произведения представляют высокую художественную ценность, являются одними из лучших среди имеющихся в наше время переводов, поэтому, в связи с отсутствием соответствующей информации, мы взяли на себя смелость издать их. Пожалуйста, по вопросам предъявления авторских прав на перевод или обработку помещенных в эту книгу сказок обращайтесь в издательство «Книжный Клуб “Клуб Семейного Досуга”» (тел. 057-783-88-89).

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», издание на русском языке, 2017

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», художественное оформление, 2017

© ООО «Книжный клуб “Клуб семейного досуга”», г. Белгород, 2017

Жил себе сирота Янка, сын лесника. Отец и мать у него умерли, а родных никого не было.

Так и жил он один в лесу, в отцовой хатке. А чтоб было веселей, держал пёстрого котика.

Привык к нему котик. Бывало, куда хозяин идёт, туда и он.

Пошёл раз Янка собирать хворост. Ну, понятно, и котик за ним. Набрал Янка вязанку хвороста, несёт домой, а котик тащит сухую веточку.

Уморился Янка, присел на пенёк отдохнуть, подумал, как тяжко жить ему на свете, и громко застонал:

– Ох-ох!

И только он так сказал – выскочил из-под пня маленький старичок с длинной бородой.

– Ты зачем меня звал, хлопец?

Посмотрел Янка в испуге на него и говорит:

– Нет, дедушка, я не звал тебя.

– Как не звал? – заспорил старичок. – Я ж не глухой! Ты два раза назвал моё имя: Ох, Ох… Теперь ты должен сказать, чего от меня потребуешь.

Подумал Янка и говорит:

– Ничего мне не надо. Вот только голодный я очень. Коли есть у тебя кусок хлеба, то дай.

Ох нырнул под пень и притащил оттуда кусок хлеба и миску щей.

– На, – говорит, – поешь.

Наелся сирота, котика накормил и низко поклонился старичку:

– Спасибо, дедушка, за обед: давно я такой вкусной еды не едал.

Взвалил он на плечи свой хворост и пошёл веселее домой.

Прошёл день, второй, опять голод одолевает.

Вспомнил Янка про старичка. «Пойду, – думает, – может, он накормит меня ещё раз».

Пришёл к тому самому месту, сел на пенёк и вздохнул:

– Ох!

Выскочил старичок:

– Что скажешь, хлопец?

Поклонился ему Янка:

– Я голодный, дедушка. Может, дал бы ты мне кусок хлеба?

Вынес ему старичок тотчас кусок хлеба и миску щей.

Так с той поры и пошло: захочется Янке есть – он и идёт к старичку.

Раз вынес ему старичок вместо обеда золотую табакерку.

– Вот что, хлопец, – говорит, – не беспокой меня больше: я уже стар, и обед мне носить тяжело. Возьми эту табакерку. Если тебе что понадобится, открой её, и мой слуга мигом перед тобой явится. Он не хуже меня выполнит всё, что ты прикажешь.

Взял Янка золотую табакерку, поблагодарил от всего сердца старичка и пошёл, приплясывая, домой.

Открыл он дома золотую табакерку – выскочил из неё маленький человечек, но не такой, как дедушка Ох, а молодой да прыткий.

– Что прикажешь? – спрашивает Янку человечек тоненьким голоском.

– Дай мне, братец, чего-нибудь поесть.

Вмиг поставил человечек на стол миску щей, положил большой ломоть ржаного хлеба, а сам скок в золотую табакерку и закрылся.

Пожил так Янка некоторое время, и захотелось ему по свету походить, людей повидать, себя показать, а то он нигде, кроме своего леса, не бывал.

Взял он золотую табакерку, кликнул котика и отправился в путь.

Много обошёл он деревень, городов, много чудес повидал и пришёл наконец к синему морю. Видит – лежит на морском берегу серебристая рыбка. Видно, волной её выбросило во время прибоя. Трепыхается рыбка, бьётся о камни, а никак назад в море попасть не может.

Пожалел Янка бедную рыбку. Взял он её потихоньку и бросил в море.

Плеснула рыбка хвостиком, глотнула воды, очнулась, а потом высунула из воды голову и говорит голосом человечьим:

– Спасибо тебе, добрый молодец, что спас меня от смерти. Может, и я когда-нибудь тебе помогу.

Усмехнулся Янка:

– Не нужна мне, рыбка, твоя помощь: у меня в кармане не такой помощник есть.

Но рыбка уже не слышала его.