Корнелия Функе - Потилла

– О, для меня это было бы то, что надо! – сказал Артур, щурясь на солнце, которое выглядело вполне нормально. – Уж я бы точно не тосковал по ночи!

– Это у вас не от большого ума, – фыркнула Потилла и, не говоря ни слова, пустилась в путь – туда, где солнце сияло над зелёными холмами.

– Да, но где же ты собираешься искать этого типа? – крикнул Артур, догоняя её и Эстер среди моря цветов.

– А мне не придётся его искать, – ответила Потилла. – Я точно знаю, где он.

– Вот здóрово! – откликнулся Артур. – И где же?

– Вы увидите это в своё время. А теперь поберегите дыхание для ходьбы, чтоб мне не пришлось ещё нести вас.

От такой неблагодарности Артур едва не лишился дара речи.

– Нет, ты слышала? – возмутился он, обращаясь к Эстер. – И это после того, как я столько времени таскал её на руках!

Но Эстер не слушала. Она не уставала удивляться. Любовалась диковинными цветами и облаками, похожими на мыльные пузыри, прозрачными бабочками и летающими саламандрами.

Артур недовольно потёр нос, в котором ужасно щекотало и покалывало, как будто там лопались миллионы пузырьков.

– Посмотри! – сказала Эстер. – Вон там, на краю леса, крупные животные. Это лошади или косули?

– Понятия не имею, – проворчал Артур, чихая. – Чёрт, кажется, у меня аллергический насморк.

– Потилла! – крикнула Эстер. – Что это за животные там?

Но фея не обращала на неё внимания. Она обеспокоенно осматривалась вокруг:

– Ну вот, и здесь это началось. Как я могла упустить так много времени!

– Что началось? – спросила Эстер, подходя к ней.

– Вот это! – Потилла показала на увядшие цветы.

– Ну и что, они всего лишь отцвели!

– Нет! – Фея скорбно покачала головой. – Это смерть того чужака. За ней не последует новая жизнь, как это бывает в вашем мире. Что здесь умирает, то больше не возрождается. Никогда. Похититель шапочек забрал себе жизнь, которая ему не принадлежит, а взамен принёс смерть. Мы опоздали!

И она заторопилась дальше. Дети молча следовали за ней. Артур забыл про щекотку у себя в носу, а Эстер больше не могла радоваться красотам здешнего мира.

Когда цветочный луг остался позади и они вошли в лесной мир фей, даже дети ощутили запах тления, который Потилла заметила ещё в старом лесу. Поначалу они видели только, как здесь красиво: могучие деревья, башнями возносящиеся к небу, цветущие вьюнки, оплетающие ветки, бесчисленные животные и птицы… Но чем дальше они углублялись в Иной мир, тем чаще замечали зверей с потускневшей шерстью и усталой поступью. Всё чаще им на пути попадались засохшие деревья с увядшей листвой. На кустах висели гнилые ягоды, не слышно было пения птиц. С каждым шагом лес становился всё бездвижнее и мертвее.

– Мы уже почти дошли, – сказала Потилла. – Всё так, как я и предполагала. Разбойник засел в самом сердце нашего мира. Каждый мёртвый листок выдаёт нам его присутствие.

Они шли мимо хижин, стены которых были сплетены из веток и камыша. Засохшие цветы украшали кровли, а окна и двери были пустыми и тёмными.

– Это ваши жилища? – спросила Эстер.

Фея молча кивнула, не оглядываясь.

Им всё чаще приходилось прыгать через ручьи. Земля под ногами стала сырой и болотистой.

Путники оставили лес позади, и снова у них над головами простиралось небо. Вскоре они вышли на берег озера. Высокие ивы стояли, погрузив в воду свои серебристые листья. Камыш покачивался, шелестя на тёплом ветру, который слегка курчавил рябью блестящую поверхность воды. По волнам сиротливо плавали несколько крупных водных птиц. А посреди озера высилась большая тёмная башня.

– Нам надо попасть внутрь этой башни, верно? – тихо спросила Эстер.

– Да, – кивнула Потилла. – Там и есть сердце нашего мира и тот, кого мы ищем.

Артур испуганно смотрел поверх воды:

– Вид зловещий. Нам придётся добираться туда вплавь?

– Глупости! – Потилла подняла руки. – Что вы опять говорите всякую чепуху, магистр Артур! Разумеется, мы поплывём на лодке. Сейчас я её вызову. Должно быть, лодку угнал похититель, иначе бы она стояла у берега.

И фея тихонько запела:

Вдруг от башни отделилась узкая лодка и послушно двинулась к ним. Через некоторое время деревянный киль прошуршал по береговой почве.